Адмиралтейству город обязан своим рождением
Если от Херсонской крепости до сегодняшнего дня и сохранились некоторые сооружения (собор, пороховой погреб, колодец, ворота), фотографии и даже воспоминания старожилов города, то об Адмиралтействе (так в XVIII веке именовались военные судостроительные верфи) – ничего. Далеко не каждый херсонец может ответить на вопрос, где же оно находилось. А ведь верфь просуществовала почти полвека. Это она стала колыбелью Черноморского флота, это она призвана была охранять крепость, это она дала Херсону имя «город корабелов»
Дать полное описание Адмиралтейства невозможно, поскольку все архивные документы, связанные с кораблестроением в Херсоне, находятся в Центральном государственном архиве ВМФ (Петербург, РФ). Но чуть-чуть приоткрыть занавес неизвестного можно с помощью имеющихся в Херсоне архивных данных и литературных источников.
Днем рождения Адмиралтейства считается 19 ноября 1778 года, когда его первый заложенный камень освятил архиепископ Славянский и Таврический Никифор. А уже 5 января 1779 года Иван Ганнибал докладывал Потемкину: «...В адмиралтействе эллинги (подводная часть стапеля) строятся с желаемой поспешностью и один из оных на сих днях с плотиной и пристанями строением окончится...». Охваченная скорейшим желанием «прорубить южное окно в Европу», Екатерина II задолго до указа об основании Херсона по смете, составленной адмиралом А. Н. Сенявиным, отпустила на оплату первоочередных расходов по строительству Адмиралтейства 90484 рубля 34 копейки. А в августе 1778 года щедрой рукой выделила вперед на два года 659823 рубля 66 копеек.
По приказу Потемкина, выполнявшего волю императрицы, строительство Адмиралтейства и закладка кораблей велись одновременно. Если денежных средств и материалов было в достатке, то с рабочими руками было туговато. Облаченный неограниченной властью князь использовал несколько способов привлечения рабочих на строительство верфи и кораблей.
Вот один из них. В центральных губерниях России набирали крепостных крестьян, владевших плотничьим или кузнечным ремеслом, и определяли их в рекруты на 25-летнюю воинскую службу. Рабочий день для них устанавливали от 9 до 16 часов в зависимости от продолжительности светового дня. Оплата труда – 60 копеек в месяц плюс питание и одежда. Трудились в Адмиралтействе и вольнонаемные мастеровые. Кроме того, Потемкин сгонял в Херсон крепостных, отпущенных на оброк, беглых безпаспортных крестьян, отставных солдат и каторжников. В 1785 году был издан указ об отправке в Херсон колодочников, осужденных к ссылке. Постепенно их скопилось в городе более четырех тысяч. Одевали и кормили их из расчета 5 копеек в день. Жизнь их была настолько тяжела и беспросветна, что многие с нетерпением ожидали очередного спуска на воду корпуса корабля. Готовая к спуску его многотонная масса сдерживалась единственным упорным брусом. Выбивший его при спуске и оставшийся в живых каторжник получал свободу. За полвека существования Херсонского адмиралтейства таких людей были единицы.
Благодаря большим деньгам и дармовой рабочей силе корабельная верфь буквально через 9 лет имела вид, не уступающий европейским. На обширной площади адмиралтейства разместились многочисленные морские магазины (складские помещения), присутственные места, управление командира порта, адмиралтейские мастерские (бочарная, помповая, котельная, малярная, литейная, кузнечная). А также морской артиллерийский арсенал, склады корабельных и разных других судовых принадлежностей, мачтовый, пеньковый и конопательный магазины, на свайной платформе на Днепре – пильная, обширная деревянная набережная, бревенчатый палисад (ряд забитых деревянных свай в земляные откосы, валы) вокруг верфи. Вдоль реки были возведены 5 доков, строительство которых потребовало особого труда и больших материальных затрат, так как для этого пришлось разбивать и расчищать каменистые берега Днепра.
Ежедневно на стапелях трудились около 2300 корабелов. Строительству кораблей помогали 5 тысяч морских чинов: три флотских экипажа, один ластовый (матросы портового флота) и морская артиллерийская рота. К непосредственному строительству кораблей каторжников не привлекали. Они выполняли самые тяжелые и грязные работы: ломка камня, перенос тяжестей, земляные работы, уборка нечистот.
В рабочие дни стук сотен топоров и тяжелых молотов, «пенье» многочисленных пил и крики грузчиков при выволакивании тяжелых бревен, заканчивающиеся многоголосым «Ура!», оглашали не только Адмиралтейство и город: в тихую погоду они были слышны даже в Алешках (Цюрупинск). С наступлением темноты на кораблях, стоящих на рейде, били склянки, а на берегу, в районе верфи, вспыхивали огни.
Всю ночь дымились горны. Слышались удары молотов по наковальне. Это кузнецы готовили металлические изделия для утренней смены. Техническая оснащенность херсонских корабелов была на пещерном уровне. Топор, пила, кувалда, клин да сверло были главными их инструментами. Порой и их не хватало. Остается только удивляться, как они могли в таких условиях строить прекрасные корабли, о которых моряки отзывались так: «Свеча на палубе не гаснет от ветра. А корабль идет со скоростью хода семь узлов (13 км/час)». Качество кораблей, построенных на херсонской верфи, достигалось не производительным трудом корабелов, а их количеством. Так, для постройки трех кораблей и одного комплекта камелей для них, по справке тех лет, кроме расчетного количества мастеровых, требовалось дополнительно: плотников – 1122, столяров – 24, кузнецов – 60, портных для шитья парусов – 40 и работных подсобных людей – 150 человек.
Опыт строительства современных кораблей пришел не сразу. Сказались не только трудности с поставкой материалов, нехватка рабочих рук, но и некомпетентность в кораблестроении Ивана Ганнибала, казнокрадство командира над портом капитана 2-го ранга Ивана Овцына, при котором никто «ни приходного, ни расходного счету» не знал и «охотники не пропускали случая в мутной воде рыбу ловить». Это при их попустительстве первый «блин» херсонских корабелов стал «комом». Заложенный первый корабль «Святая Екатерина» так и не был спущен на воду и был разобран на детали для другого судна. В течение почти пяти лет со стапелей верфи не был спущен ни один корабль. И это при сроке строительства корабля до 2 лет. Лишь после полной замены Потемкиным руководства строителей крепости и верфи (Ивана Ганнибала, Ивана Овцына на вице-адмирала Федота Клокачева и инженер-полковника Николая Корсакова соответственно) дела в Херсоне пошли на лад.
Спуск 66-пушечного корабля «Слава Екатерины» (16 сентября 1783 года) положил начало планомерному строительству военных судов.
В 1785 году в Херсоне было создано Черноморское адмиралтейское правление, объединяющее флотские дела и кораблестроение на местной верфи, в Таганроге, Приазовье и на Дону. Его председателем Екатерина II назначила контр-адмирала Николая Семеновича Мордвинова. Адмиралтейство стало центром управления делами на южных морях, в нем располагались портовые учреждения и размещался главный командир со своими службами (сегодня – район улицы Порт-Элеватор).
Когда в Херсоне наладился серийный спуск кораблей, Потемкин пригласил Екатерину II посетить город. Тщеславная императрица созвала на свидание в Херсон министров, консулов и уполномоченных в России европейских стран: французского посланника графа Сегюра, австрийского посла графа Кобенцля, австрийского посланника в Турции барона Геберта, английского посла А. Фицгерберта, представителя неаполитанского короля маркиза де Галло, секретаря великого княжества Литовского графа Мошинского, французского принца де Линь. Самым почетным гостем был австрийский император Иосиф II. Этой встречей в Херсонском адмиралтействе императрица давала понять Европе и Турции, что Россия навсегда закрепляется на Черном море. Для эффектного доказательства этого Потемкин приготовил одновременный спуск нескольких кораблей.
Спуск летом 1787 года трех линейных кораблей: двух 80-пушечных «Рождество Христово» и «Иосиф II» (в честь высокого гостя), 66-пушечного «Святой Владимир» – и 50-пушечного фрегата «Александр Невский» был обставлен с поистине царской роскошью. Баржа, заменявшая пристань, поражала своим убранством. Она имитировала корабль и была украшена парчовыми парусами с золотыми кистями и бахромой. Только один престол, воздвигнутый в Адмиралтействе для Екатерины II, обошелся в 140000 рублей. Все это произвело большое впечатление на иностранцев, кроме англичан. Для них увиденное не было новостью. Ровно год назад Херсон посетил их тайный агент: 36-летняя миледи Кравен, урожденная графиня Беркли. Англичанка, чересчур много времени уделявшая строительству кораблей в адмиралтействе, вызвала подозрения. Перлюстрация (просмотр почтовой корреспонденции государственными органами) ее писем из Херсона подтвердила подозрения. «Мне должно, а я и сама хочу осмотреть верфи этого города (Херсона) и укрепления, которые будут делать по новому плану... На верфях стоят прекрасные фрегаты... Говоря правду, у меня теперь в голове одни только географические карты да разные топографические планы... Мордвинов (председатель Черноморского адмиралтейского правления) и Корсаков (главный строитель Херсона) похожи на англичан более всякого чужестранца...» – писала она из Херсона.
В Херсонском адмиралтействе начинали свою карьеру многие корабельные мастера, ставшие впоследствии известными военными судостроителями. Вспомним некоторых из них. Бригадир (промежуточное звание между полковником и генерал-майором) Семен Афанасьев. По его проектам и под его руководством были построены в Херсоне более 20 судов. Из них девять 66-пушечных линейных кораблей, которые стали фундаментом молодого Черноморского флота. Оберсервайер (главный инспектор по кораблестроению) Александр Катасонов. Прекрасный судостроитель – практик и теоретик – занимался в основном внедрением на херсонской верфи новых кораблей типа «Захарий и Елисавета», «Самсон и Анна».
Инженер-генерал-майор Михаил Суровцев. Он осуществил строительство в Херсоне самых крупных и наиболее мощных для тех лет 110-пушечных кораблей «Ягудиил», «Полтава», «Двенадцать Апостолов» и «Париж». А за оригинальный проект и постройку 74-пушечного корабля «Скорый» был награжден бриллиантовым перстнем, который ему лично пожаловал Александр I в Херсоне в 1818 году.
Генерал-лейтенант Александр Каверзнев. Прослужил в Херсоне около семи лет. Именно здесь проявились его конструкторские способности и опыт корабельного мастера: двадцать кораблей различных типов, начиная от 83-пушечного линейного корабля «Пимен», крупнейшего фрегата «Штандарт» до серии оригинальных 3-пушечных канонерских лодок типа «Скорпион».
Но будущее херсонской верфи было уже предрешено. Вновь построенное Николаевское адмиралтейство (1789 год) вначале не было конкурентом херсонскому, поскольку выход в лиман оказался «запертым» песчаной косой Стрелка. Но углубление ингульского и очаковского фарватеров поставило Николаев в более выгодное положение перед Херсоном. Потому главный командир Черноморского флота адмирал Алексей Самуилович Грейг приступил к ликвидации Херсонского адмиралтейства и концентрации всего кораблестроения в Николаеве, получив на это разрешение правительства. По приказу Грейга в 1827 году начался демонтаж и транспортировка всего оборудования из Херсона в Николаев. С каждым месяцем пустела территория некогда шумного и загроможденного кораблями херсонского адмиралтейства.
В 1829 году последние обозы с материалами и оборудованием покинули херсонские верфи. Херсонское адмиралтейство просуществовало неполные 50 лет. Но в историю оно вошло как «колыбель Черноморского флота». Основное его ядро было херсонской постройки. Именно на них началась неувядаемая слава черноморских моряков.
За этот период с его стапелей были спущены 43 линейных корабля. В том числе 110-пушечных – 18, 74-пушечных – 9, 66-пушечного ранга – 16. А также три бомбардирских судна, два люгера (разведывательное судно), 8 транспортных и около 110 мелких судов.
История Херсонского адмиралтейства неотделима от истории Черноморского флота.
Александр Скороход
Джерело інформації: "Гривна".- № 30 (446).- 24.07.2003.- стр. 19