«Единственные хозяева улиц — это полиция»
Сегодня в Украине проходят реорганизация правоохранительных органов и создание полиции. А как работалось и жилось полицейским более 100 лет назад?
Однажды в начале XX века в херсонских газетах появилось кратенькое объявление полицмейстера Шишкина, в котором он обратился к вверенному ему штату полиции с интересным предложением. Полицмейстер предложил указать самую короткую статью из законов Российской Империи: «В статье всего три слова, которые полезно знать каждому. Кто найдет статью, должен немедля в любое время суток явиться ко мне на дом с докладом».
В награду ревностному служаке полицмейстер обещал выдать целых 50 целковых, то бишь рублей. Сумма по тем временам весьма приличная, равная чуть ли не 4-месячному жалованию младшего полицейского чина, получавшего всего 13 рублей 50 копеек в месяц. Не стоит, впрочем, считать зарплату полицейских дореволюционного времени недопустимо низкой, ибо 13,5 рубля - это был только голый оклад младшего чина согласно штатному расписанию. А к нему присовокуплялись казенные «квартирные», то есть средства для найма квартиры, средства на покупку дров для отопления и суммы, отпускаемые на питание во время дежурств.
Кроме того, для полицейских чинов была разработана целая система наградных выплат: за ревностную службу, за добросовестное исполнение служебных обязанностей, за участие в боевых действиях, за задержание преступников и раскрытие преступления. Причем зачастую наградные денежные средства поступали и непосредственно от «удовлетворенных» ходом расследования пострадавших. Вот, скажем, финал одного из эпизодов жизни старого Херсона: кража, закончившаяся задержанием «приставом 4-й части Угриновичем, при содействии городовых: Харченко, Зозули, Гниды, Цапа семи воров - участников этой кражи. Господин начальник губернии приказал: пристава Угриновича благодарить, а городовым выдать в награду по три рубля"».
Стоит отметить, что пристав, не получивший денежного вознаграждения, а только лишь «благодаренный», всё же без награды не остался, так как по прошествии времени подобные благодарения обычно вырастали в медальку, которая в свою очередь сказывалась в дальнейшем на пенсионном обеспечении отставного полицейского. А вот «взятка», ставшая достоянием гласности, вполне могла стать концом полицейской карьеры и, конечно же, лишала бывшего служивого пенсии. Посему, если кто из полицейских чинов и брал взятки, то делалось это с превеликой осторожностью, а не так открыто, как о том писали поздние советские источники. Впрочем, грань между разрешенными заслуженными денежными «наградными» от гражданского лица и взяткой была практически незаметной.
И всё же нередко в старых херсонских газетах начала XX века можно было отыскать примеры честности чиновников, находящихся на государственной службе: «50 рублей, полученные полицмейстером в письме для скорейшего решения им вопроса об устройстве биллиарда в пивной Масарского на Привозе, препровождены им в сиротский дом». Теперь, конечно, подобное объявление посчитали бы просто пиаром, а тогда оно служило предупреждением - этот взяток не берет...
XX век начинался с крупных проблем
Вообще, стоит отметить, что Херсону исключительно везло на добросовестных и совсем «неординарных» полицмейстеров, занимавших этот пост в начале XX века. Причем, ко всему, не стоит сбрасывать со счетов, что новый век начинался для империи с крупных проблем, свалившихся тяжелым бременем на плечи народа: русско-японская война, первая русская революция, Первая мировая война (кстати, нередко называемая в газетах того времени «второй отечественной»), брожение умов, падение нравов в обществе. Всё это требовало от полицмейстеров и их подчиненных особого подхода к вопросам поддержания общественного порядка в городе.
И если полицмейстеру Янишевскому, занимавшему сей пост в начале века, достались цветочки «грядущих бедствий», то сменившему его на посту Шан-Гирею, затем Безсонову, Шишкину и наконец заключившему эпоху полицейской службы в 1917 году полицмейстеру Барафу приходилось ой как нелегко! Впрочем, уже в начале века проблем, связанных с охраной правопорядка, хватало. Еще за несколько лет до начала беспорядков 1905 года атмосфера в стране и в частности в Херсоне была достаточно накаленной и непредсказуемой. О том, что в стране назревает нечто ужасное и необъяснимое, многие догадывались, читая «между газетных строк».
Газетные колонки полицейской хроники и уголовного судопроизводства значительно увеличились в размерах. Стали фиксировать множество случаев неоправданных и крайне жестоких преступлений, грабежей и убийств. Значительно увеличилось и количество детей-подкидышей, брошенных на произвол судьбы на улицах города или умерщвленных самым зверским способом. Всё чаще газеты начала века фиксируют факты нападения на дома частных лиц и государственные финансовые учреждения с целью экспроприации денежных средств. Не менее часто в них можно было прочитать и об убийствах стражей порядка. В городе выявляют места хранения оружия и боеприпасов к нему. Причем такое положение дел сохранялось практически повсеместно по всей империи.
С целью повлиять на сложившуюся ситуацию уже в 1902 году в «Херсонских губернских ведомостях» были опубликованы обязательные постановления «для всех местностей Херсонской губернии, за исключением тех, на кои распространено положение об усиленной охране». Постановления начинались с запрета «всяких сходбищ и собраний на улицах, площадях и прочих общественных или частных местах и в домах». Кроме того, в случае, если таковые сборища всё же произошли, «лица, случайно находящиеся на месте сборища, а равно и остановившиеся в некотором от него расстоянии, обязаны по первому требованию полиции разойтись. В противном же случае ответствуют наравне с участниками запрещенных этих сборищ».
Интересно, что в одной из соседних губерний обязательные постановления, подписанные местным полицмейстером и касавшиеся в первую очередь появления молодежи в вечернее время на улице, были куда уж более жесткими и даже попали на страницы херсонских газет как некий курьез, не имевший ссылки на статьи свода законов: «Объявляю, что всякий встреченный мной после девяти часов вечера на улице молодой человек будет подвергнут аресту при полиции. Сходбища и собрания, именуемые "вечеринками", строго воспрещаются по той причине, что на них могут попытаться проникнуть и молодые люди и быть таким образом поставленными в необходимость возвращаться поздно ночью домой».
Как известно, попытки втиснуть подданных самодержавной империи в жесткие рамки угодного правительству стандарта не удались. Назревшая революционная ситуация вынудила императора Николая II подписать манифест «о даровании населению незыблемых основ гражданской свободы». Вспыхнувшие после этого погромы и массовые беспорядки оказались на совести растерявшихся и не знавших, как действовать в этой ситуации, местных властей, ибо всё произошло так неожиданно, что власти на местах не успели получить никаких разъяснений и инструкций к царскому манифесту.
«Полицейский – пример исполнения требований закона»...
После событий первой революции жизнь в Херсоне еще долго входила в свою более-менее привычную колею. Причем город периодически продолжало лихорадить от различных досужих слухов. Так, однажды пронесся слух, подхваченный местными газетами, что для полиции в Херсон прислано «несколько сот резин для избиения прохожих». По-видимому, здесь имеются в виду резиновые дубинки, примерно со средины ХІХ века успешно используемые полицией в некоторых европейских странах. Попытка внедрить сие «несмертельное оружие» вместо полицейских шашек в 1881 году в Российской империи не удалась вследствие отказа императора подписать соответствующий документ.
Немало усилий стоило херсонскому полицмейстеру убедить городских обывателей, что «присланные резины» - это всего лишь слухи. Вообще, остается только удивляться, что после беспорядков 1905 года, в которые был втянут и Херсон, по отчету Шишкина, вступившего в должность херсонского полицмейстера в 1907 году, на весь штат городской полиции, состоявший из 148 человек, кроме шашек имелось всего лишь 25 револьверов системы «наган». Впрочем, к началу 1908 года, по его настоятельным требованиям, револьверами был вооружен уже весь личный состав полиции. А в 1911 году штат полицейских Херсона был увеличен еще на 27 человек (15 конных и 12 пеших).
Кроме того, на период смутного времени в том же году был учрежден «институт ночной охраны», предусматривавший содержание домовладельцами за свой счет сторожей - по одному на каждый жилой квартал. И всё же, несмотря на все усилия полиции, «беспредел», исподволь подогреваемый политическими партиями левого толка, продолжался. В августе 1907 года двое херсонских бомбистов-анархистов бросили в проезжавшего по Говардовской улице начальника тюрьмы Чиненного-Пронцуза бомбу. Начальник фактически не пострадал, но при отходе террористов с места преступления были застрелены извозчик и городовой.
Немного позже в центре города на углу улиц Суворовской и Ришельевской (ныне Октябрьской революции), возле магазина Пембека (ныне на этом месте располагается кафе «Ланда») к стоявшему на посту городовому подошел неизвестный молодой человек и произвел в упор два выстрела... Словом, период полицмейстерства Шишкина пришелся не на самое спокойное время в истории старого Херсона. Тем не менее, благодаря его деятельной натуре, ответственному отношению к своим обязанностям и высоким требованиям, предъявляемым к подчиненным, проблемный отрезок времени удалось весьма скоро преодолеть.
В назидание потомкам...
На страницах газет из далекого прошлого сохранилось немало обращений полицмейстера Шишкина к своим подчиненным, которые и ныне, в период реорганизации правоохранительных органов и создания новых полицейских частей, не утратили своей актуальности: «Полицейские чины в деятельности своей должны служить примером исполнения требования закона, не допуская от него отступления, а тем более произвола.
Отсутствие суетливости и раздражения в обращении с публикой, возможное удовлетворение справедливых просьб и заявлений частных лиц. Кто, служа по полиции, жалуется на усталость и отсутствие отдыха, тот не может нести "святые обязанности полицейской службы". Служить же по полиции и не исполнять свой "высокий служебный долг" преступно, ибо тот, кто манкирует службой, учит тому же и своих подчиненных, молодых и неопытных в полицейской жизни людей. Всё хорошее и полезное отпадает, а напротив того - преподает им свои примеры лености и служебного нерадения. Кто чувствует у себя отсутствие "заботы о людях", тот, следовательно, и не уясняет само существо своих обязанностей и свою службу.
Я же призываю тех чинов вверенной мне полиции, которые стоят в рядах отличных исполнителей, нести высокие, светлые обязанности, возложенные на полицию, безропотно и с усердием. Мое желание и мое стремление, чтобы все мы, херсонские полицейские, сплотились вместе, обучая друг друга одному великому делу, внушая каждому нашему подчиненному, а тем более новичку, что, помогая таким образом сослуживцам, можно достигнуть единения, и что не врозь, а все вместе должны непоколебимо охранять, отстаивать то святое дело служения царю и престолу, на которое мы дали присягу. Не забывайте и знайте, г. г. приставы, что единственные хозяева улиц - это полиция. Посему при возникновении чего-либо на улицах единственно ответственны только мы».
Что же касается истории с самой короткой статьей закона, с которой мы начали свой рассказ, то отыскать таковую в 16-ти довольно внушительных томах Свода Законов, конечно, было не просто. К сожалению, за давностью лет финал этой истории остался неизвестен. Можно лишь предположить, что кто-то из ревностных служак всё же блестяще справился с заданием и получил свое достойное вознаграждение. А остальные из числа заинтересованных крупной суммой наградных, несомненно, пусть бегло, но хотя бы пролистали огромные тома Свода Законов и, может быть, нашли для себя много интересного и полезного.
Александр Захаров
Джерело інформації: «Гривна-СВ».- №40 (723).- 01.10.2015.- стр.13
Публікація першоджерела мовою оригіналу
