on-line с 20.02.06

Арт-блог

13.05.2015, 09:45

May

Random photo

Voting

???

Система Orphus

Start visitors - 21.03.2009
free counters



Calendar

    123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031

News

01.08.2015, 13:17

Crazzzy Days

13.05.2015, 09:52

den-evropyi-v-hersone---2015

> People > CULTURE > Khmel` Victor Adol`fovich > Скучно-докучно?

 

Скучно-докучно?

В конце 19 начале 20 века, путешественники посещавшие Херсон, наряду с летней пылью и осеннее-зимней грязью не замощенных окраинных улиц, почти всегда отмечали обилие зелени в общественных местах, главным образом, в центральной части города.

Как писал один из таких путешественников в местной прессе, «вместе с общественными садиками, в городе нет ни одного присутственного места и домовладения, которые бы не радовали глаз зеленью тенистых деревьев…».

Ему вторит А.И. Фирсов посетивший Херсон в начале ХХ века  и оставивший свои путевые заметки на страницах «Исторического вестника»: « …центральная часть города имеет вполне прилично вымощенные улицы, поливаемые водой несколько раз в день (к сожалению, только в центре А.З.). Улицы обсажены белой акацией, и на тротуарах кое-где у магазинов вы увидите, как и в Одессе, диванчики…».

Но, главной зеленой достопримечательностью Херсона, в начале 20 века был все же Александровский сад, время от времени переживавший в своей истории взлеты и совсем даже не самые лучшие времена. Обычно такие времена случалось в период затяжных летних засух, когда деревьям, несмотря на полив, не хватало влаги. И уже тогда знаменитый, «столетний» дуб, запечатленный главной достопримечательностью общественного парка на херсонских открытках начала века, как писали, «стоял поникший с объеденной гусеницами листвой».

Конечно же, городскому садовнику Александру Инвейсу пришлось не мало повоевать с природными капризами, чтобы парк стал любимым местом отдыха горожан.

К началу ХХ века главный садовник представил в Городскую Думу проект «вечно-зеленого сада», который бы радовал глаз местных обывателей своей зеленью даже длинной, унылой и серой херсонской зимой. Вскоре Городское управление приняло решение о замене лиственных деревьев в парке,  деревьями хвойных пород.

По сообщению местной прессы, под руководством Инвейса было высажено «несколько тысяч» саженцев сосны и ели. Однако в силу местных природных условий, большая их часть погибла уже в ближайшие годы. Так, что вследствие непомерных затрат из скудной городской казны на неудавшийся эксперимент, от проекта пришлось отказаться. Хорошо еще, что изначально лиственные деревья, которые должны были заменить хвойными,  вырубать не стали.

Несмотря на подобные неудобства, Александровский парк пользовался у обывателей особой популярностью. Зачастую различные благотворительные общества устраивали здесь народные гуляния, сбор от которых шел «в пользу недостаточных» горожан и их семейств. А на следующий день городские газеты информировали читателей: «В воскресенье, 14 июня, обществом «Труд» в Александровском парке было устроено народное гулянье с фейерверком, при двух оркестрах музыки, с велосипедной гонкой и бегом в мешках. За бег в мешках 1-й победитель получил металлические карманные часы, 2-й - будильник. Сбор был хороший».

Кроме главного городского сада, в ведении садовника и его команды находились и другие городские зеленые оазисы служащие для отдыха херсонцев, такие как Павловский, Гимназический  и Потемкинский бульвары, Детский сквер, Клубный сад и пр. Самыми «молодыми» из которых, похоже, были Детский сквер, устроенный решением Городской думы в 1885 году и Клубный садик (1886 г), занявший отведенный под него участок в северо-западной части Павловского бульвара, обустроенные все тем же Александром Инвейсом.

В саду при Городском собрании была построена изящная открытая сцена, на которой по вечерам два-три раза в неделю играл духовой оркестр пожарного общества.

Также излюбленным местом вечернего отдыха херсонцев, был Потемкинский бульвар. Херсонский старожил доктор Векслер пишет в своих воспоминаниях: «Потемкинский бульвар находился в центре города, очень хороший бульвар, находился в хорошем состоянии, за ним уже в те годы был постоянный уход специальных сторожей и садовников. По вечерам на специально построенной эстраде играл оркестр, и на бульваре по вечерам было много публики».

В «Памятной книжке Херсонского городского общественного самоуправления за 1889 год» можно отыскать такие строки: « … отрадный вид представляет и прекрасный, хотя еще очень юный, Детский сквер. Множество хвойных и других редких в Херсоне деревьев, изобилие цветов и цветущих кустарников, и сплошной газон делают его вполне соответствующим своему названию…».

Чуть позднее, уже в начале нового века, местные газеты отмечают особую ухоженность и атмосферу Детского сквера, куда классные дамы водят своих учеников на экскурсии, знакомя их с многообразием растительного и цветочного мира. Потом, уже в советское время, этот сквер был назван Пионерским, но в отличие от ухоженности и цветочного разнообразия прежнего Детского, Пионерский запомнился многим херсонцем грязной клоакой, заросшей древесной порослью и выщербленными дорожками, где вместо детей, в зарослях кучковались уже различные темные личности, забредавшие сюда «раздавить» бутылочку-другую.

Единственное, что еще как-то напоминало о былой красоте сквера, была чаша старинного бронзового фонтана отлитого на заводе херсонского промышленника Вадона и установленная здесь в 1885 году. Впрочем, в конце 1990-х, чаша фонтана была сброшена с пьедестала, а в начале нашего 21 века, чаша, весящая не менее тонны, просто-напросто тихо исчезла в неизвестном направлении…

Ухоженным и зеленым к началу хх века был и Гимназический бульвар, годом рождения которого является начало шестидесятых годов 18 столетия. В конце 1880-х бульвар, имевший тогда еще вместо ограждения глубокую канаву, по решению городского управления, был обнесен легкой проволочной оградой. Канавы и ограды вокруг бульваров, садов и парков в те далекие времена имели вполне практическое значение, ограждали зеленые насаждения от собак и сельско-хозяйственных животных, коз, свиней и коров, практически беспрепятственно разгуливавших в те времена, по городу.

В начале ХХ века, в центре пересечения аллей Гимназического бульвара, был также установлен фонтан, с бронзовой чашей, который, как утверждают старожилы, возвели на средства собранные горожанами и гимназистами Херсона. В советское время фонтан демонтировали, а в июле 1983 года на этом месте установили памятный знак в честь газеты «Искра» изменив и прежнее советское наименование «сквер Дзержинского», на «сквер им. Ленинской Искры». Новые времена продиктовали иные  политические взгляды и жизненные ценности. Ныне бывший искровский памятный знак украшает фигура пограничника с собакой посредственного исполнения…

Кроме этих зеленых жемчужин города, в начале ХХ века путешественников, въезжавших в Херсон, встречала огражденная легкой оградой от нашествия  животных, тенистая аллея посреди Говардовской улицы. Разросшиеся деревья, усыпанные гравием дорожки, скамьи для отдыха, все это работало на создание благоприятного имиджа города, конечно, если посетившие город путешественники не обращали внимания на плохо мощеные улицы и неровность имеющихся лишь кое-где, тротуаров.

А еще практически все путешественники и гости города отмечали почти полное отсутствие людей на улицах в полуденные часы, называя Херсон «пустынным, спящим и скучным».

Конечно, и тут можно было бы поспорить, отстаивая честь города и заявляя о том, что жителям, занятым заботой о хлебе насущном, днем гулять некогда. Однако, полистав газеты того периода, среди анонсов о концертах, парковых гуляниях, гастролях театральных и цирковых трупп, можно встретить жалобы на скуку уже со стороны «коренных» херсонцев.

«Всюду все жалуются на скуку. Все классы населения, люди всех профессий в один голос кричат «скучно». Жалуются на отсутствие увеселений (?), жалуются на отсутствие людей, денег, занятий, недовольны своим делом, знакомством и пр. И поразительная вещь! Никто ровно ничего не делает для того, чтобы так или иначе прекратить «скучно жить»…- писал в небольшой заметке «Скучно-докучно» какой-то херсонец, спрятавшийся за подписью «-ий».

Впрочем, далее автор «открывает никому не известную Америку», призывая заскучавшего обывателя искать для себя «дело по душе, которое интересовало бы его, и которое лишило бы обывателя возможности скучать». Соглашаясь в то же время, что некоторые такие дела все же требуют каких-то капитало-вложений, которые, опять таки, по причине отсутствия средств, не каждый может себе позволить.

Вот и выходит, что самым доступным и бесплатным развлечением для большинства обывателей был все же променад под музыку, а иногда и в полной тишине, по аллеям парка, сада или бульвара. Хотя, тут уж как посмотреть, для кого-то это действительно, было развлечением, а для кого-то не очень.

Довольно часто херсонская пресса отмечала недостаточное освещение общественных мест отдыха, в том числе и в центральной части Александровского парка, где был установлен один единственный керосиновый фонарь, вокруг которого, словно мошки окрест светящейся лампы, прогуливались пары. В антракте, когда уставшие музыканты духового оркестра отдыхали, собираясь с силами, зрелище порядочной толпы, движущейся в одном направлении по кругу, было фантастически-жутким. Хруст гравия под сотнями ног, разбавленный гулом негромких бесед, тихий, сдержанный смех и над всем этим тускло-освещенным керосинкой  бесконечным потоком людских силуэтов, густая херсонская пыль.

«Господа! Что могут произвести сотни три дамских шлейфов, хотя бы и не особенно длинных, на небольшом пространстве, покрытом пылью? Разумеется, только пыль, да ещё какую! Это называется дышать свежим воздухом…», – писал в одной из местных газет некий критик подобных вечерних гуляний в Александровском парке.

Добавьте к этому еще грязные сальные шуточки, отпускаемые во весь голос в адрес гуляющих, со стороны пьяной окраинной молодежи, расположившейся за границей света в темноте. «Порой здесь слышны такие словечки и фразы, при которых даже мужчина, не особенно привыкший к крепким словечкам, поспешит поскорее уйти с круга вглубь парка». Понятно, что воспитанным подросткам и гимназистам, которые помнили строчки гимназического устава: «дорожа честью своего учебного заведения…», в подобной компании делать было совершенно нечего.

И даже то, что с началом электрификации Херсона, один из первых ярких электрических фонарей, на радость публики, был установлен именно в парке, ситуацию ни как не изменило. А если же городовые и выпроваживали с территории Александровского сада пьяных зубоскалов, то спустя короткое время их место занимали точно такие же другие.

К тому же общественный сад был вполне легальным местом работы «ночных дриад», поджидавших потенциальных клиентов среди одиноко гуляющих мужчин. Городская общественность, не единожды обращавшаяся к «отцам города» по вопросу удаления мешающих степенному променаду препятствий, так и осталась неудовлетворенной до конца дней самодержавного периода, ну, а после свержения царя и двух революций стало уже совсем не до гуляний.

Единственное чего смогли добиться херсонские обыватели, это то, что в период массовых мероприятий устраиваемых различными благотворительными обществами, в саду стало чуть больше городовых, препровождавших пьяных, дебоширов и прочих нарушителей спокойствия, за пределы территории и не допускавших таковых в сад.

По окончанию гуляний, в определенное, заранее оговоренное время, вся публика из сада удалялась, ворота запирались и полновластными  хозяевами территории становились лишь сторожа и их злющие собаки.  Детский и Гимназические скверы, Потемкинский бульвар ночью также находились под охраной.

Вообще, самыми благопристойными местами для спокойного отдыха, куда «дриадам» и прочим неблаговидным элементам путь был заказан, были садик при Городском собрании на Соборной, открытый для учащейся молодежи старшего возраста, да Детский и Гимназический скверы.

Стоит отметить, что в дореволюционный период существовали весьма строгие правила для школьников и гимназистов, запрещающие прогулки вечерними улицами после определенного времени, без сопровождения родителей. Одиночные прогулки в период с 1-го мая по 1 октября дозволялись лишь до десяти часов вечера, все остальное время, совпадавшее с учебным периодом, до восьми (20:00 ч.) часов. А еще правилами были запрещены посещения учащимися маскарадов, публичных балов, кафе, ресторанов, бильярдных, спектаклей, гастролей заезжих знаменитостей и пр. (вот кому должно быть, в те далекие времена было по настоящему скучно!).

Когда же приезжая актерская либо музыкальная труппа ангажировала местный театр, в газетных анонсах о предстоящих выступлениях иногда можно было прочесть «…посещение учащимся дозволяется». Но, опять таки, на вечернем представлении гимназист мог присутствовать только с родителями или лицами их заменяющими.

Вообще, в те далекие времена, за внеклассным времяпровождением и нравственностью учащихся следили строго. В этом отношении известно немало курьезов, как местных, так и иногороднего происхождения. Так, по сообщению прессы, в одном из городов империи, господином директором одной из гимназий, было объявлено постановление училищного совета, запрещающее… читать книги из общественной библиотеки…

 Но главный курьез ситуации заключался даже не в этом, а в том, что тут же в местной прессе появилось письмо некого папаши восторгавшегося «мудрым решением» гимназического начальства.

«Сын мой,- говорит родитель,- как записался в библиотеку, перестал умываться, причесываться, перестал в церковь ходить, а все сидит да книжки читает, даже за поведение стал получать четыре. Но вот господин директор гимназии запретил им брать книжки и сразу подействовало запрещение на моего сына: стал снова причесываться, умываться, в церковь ходить и поведение свое исправил».

К счастью, в Херсоне читать гимназистам не запрещали, не то им пришлось бы заскучать по-настоящему - кругом одни запреты. Особенно, гимназистам старших классов, считавшихся уже «взрослыми» молодыми людьми, которым уже как-то не пристало было бегать «взапуски», играть в «салки» и крутиться на «гигантских шагах» вместе с малышней.

Какое-то время, как я уже сказал, взрослым гимназистам разрешалось посещение «единственно приличного клубного садика», то есть садика при Городском собрании, естественно после уже упоминаемого «комендантского часа», только в сопровождении родителей. Здесь можно было отдохнуть за дружеской беседой или просто послушать музыку. Довольно часто на открытой сцене садика при Городском собрании, играли местные духовые оркестры, выступали с хорошо подобранным репертуаром певцы-любители и еженедельно устраивались симфонические вечера. К тому же, вход в элитный клубный садик был строго ограничен рамками приличия. То есть, ничто чуждое общепринятым моральным правилам, не могло нарушить спокойного вечернего отдыха.

Посетители садика никак не контактировали с любителями карточной игры, для которых при Городском клубе было отведено отдельное помещение, куда вход юношам, не достигшим определенного возраста, был строжайше запрещен, и где до самого утра шла крупная игра в преферанс, баккара и другие популярные карточные игры.

Но, вдруг, в 1909 году были приняты и опубликованы в прессе новые министерские правила о внеклассном время-провождении учащихся, которые предусматривали еще большие ограничения рамок их свободы. Скорее всего это происходило из-за вольно-думных взглядов и революционных идей, посеянных в юные души смутой 1905-1906 гг. Здесь можно привести примеры имевших место покушений на жизнь преподавателей со стороны учащихся во многих губерниях страны. А из местного материала вспомнить забастовку учащихся практически всех учебных заведений в Херсоне, отказавшихся сдавать экзамены в 1907 году.

Теперь, в новом списке различных табу, появилось официальное запрещение учащейся молодежи, даже в сопровождении родителей, посещать «неприличные» места, к которым был отнесен естественно, Городской клуб и… клубный садик при нем.

Безусловно, подобная постановка вопроса, была встречена родителями учащихся, что называется «в штыки», а в местной прессе началась яростная полемика в защиту прав старшеклассников: «… конечно, посещение клуба, как известного института взрослых людей, не может рекомендоваться детям, но ведь клубный садик ничего общего в принципе не имеет с клубом. Тем более, что родители ходят сюда, будучи совершенно далекими от клубных интересов, доставляя только возможность детям, из которых многие сами учатся музыке, развивать свои музыкальные вкусы.

Сперва этому запрещению не поверили, но когда воочию убедились, что двери садика для детей действительно закрылись, то все родители, более или менее культурные, возмущались этим финалом» - писал один из таких возмущенных родителей.

Впрочем, местные власти всего лишь исполняли директиву, спущенную свыше и уступать не собирались. Так пролетела оставшаяся часть лета, ну, а с началом осени и школьных занятий, о проблемах учащихся связанных с посещением клубного садика, уже никто не поминал.

Как бы там ни было, запреты и ограничения уже ничего не могли исправить. Начавшаяся спустя несколько лет Германская война еще больше поколебала «добрые нравы» молодежи, а уж когда грянула февральская  буржуазная революция 1917 года, страна окончательно сорвалась в пропасть… Теперь, за зелеными жемчужинами Херсона никто не ухаживал, и спустя несколько лет, оставшимися пеньками, от множества вырубленных на дрова деревьев, они уже ничуть не напоминали прежние оазисы для отдыха.

Джерело: "Херсонъ - забытый Югъ. Блог Виктора Хмеля"

Публікація першоджерела мовою оригіналу

Leave a reply

Enter the number you see to the right.
If you don't see the image with the number, change the browser settings and reload the page