on-line с 20.02.06

Арт-блог

13.05.2015, 09:45

May

Random photo

Voting

???

Система Orphus

Start visitors - 21.03.2009
free counters



Calendar

    123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031

News

01.08.2015, 13:17

Crazzzy Days

13.05.2015, 09:52

den-evropyi-v-hersone---2015

> People > CULTURE > Khmel` Victor Adol`fovich > Богатства Днепра не бесконечны

 

Богатства Днепра не бесконечны

«Ранним весенним утром 1870 года на крыльце херсонского городского полицейского управления был обнаружен ещё живой внушительных размеров карп с бумажным свитком во рту. Свиток оказался прошением от царства рыб, в котором они просили запретить рыбную ловлю хотя бы на те два месяца, в которые они мечут икру. В остальное же время они согласны, чтобы их ловили самым мучительным и варварским способом. Они безропотно будут умирать, но с уверенностью, что плод их останется жить и продолжать рыбий род, обеспечивая людям запас пищи. Послание полицейские прочитали. Карпа съели и по “смерти истца” рыбью жалобу оставили без последствий...»
Херсонская газета «Югъ», 1902 год.

Однажды приехавший из Чехии, где работал, мой приятель, между прочим, - страстный рыбак, рассказал, как в свои выходные он частенько ходил в лес на окраине чешского посёлка, где протекала небольшая речушка, в которой в изобилии водилась рыба. «Я стоял на мосту, наблюдая за резвившимися в прозрачной воде приличными экземплярами и плакал - вот она, красавица, в каких-то двух метрах от меня, а ловить нельзя. Ибо без соответствующих разрешительных документов на рыбную ловлю можно нарваться на такой штраф, что домой, в Херсон, придётся возвращаться с пустыми карманами...».

Вот такое оно, чешское рыбное изобилие, сродни палке о двух концах. Примеры подобного изобилия в территориальных река, охраняемых европейскими государствами, невольно заставляют задумываться о варварском уничтожении рыбных ресурсов в наших краях, когда-то также изобиловавших рыбой.

Обратившись к далёкой истории, можно заметить, что с глубокой древности люди селились по берегам рек, ведь река была и защитницей селения от вражеских посягательств, даруя надёжные укрытия в часы лихолетий среди плавней и ериков, и труженицей, носившей на своих плечах суда с грузами, и поилицей-кормилицей, безвозмездно отдававшей жителям этих селений богатства своих недр. На первых порах ничем не нарушаемая гармония существования человека и природы позволяла без особого ущерба пользоваться всеми природными благами. Однако проходили годы, десятилетия, сёла и городки разрастались, население увеличивалось, менялись его быт, нравы, взгляды на окружающее... Тогда же зародились первые ростки того, что мы называем «варварским отношением к природе» и что сегодня составляет основу нашего нерушимого менталитета.

Когда-то изобилие рыбы в днепровских водах подле строящегося молодого Херсона сослужило для города ни с чем несравнимую службу. Фактически рыба спасла потёмкинских градостроителей от неизбежного голода. Ведь во время осенней распутицы, нестабильной зимы и «непролазной» весны снабжение молодого, отдалённого от «цивилизации» раскисшими грунтовыми дорогами города продуктами питания было решительно невозможным.

Складские казённые запасы к началу весны значительно истощались, и чтобы пополнить свой скудный пищевой рацион, местные жители просто вынуждены были заниматься ловлей рыбы, тем самым закладывая основы рыболовства на Днепре, ставшего для многих поколений херсонцев будущей семейной профессией и источником доходов.

Так как в массе своей строители города были из разных уголков огромной Российской империи, то и средства ловли рыбы использовали самые разнообразные. В конце концов, менее удачные снасти и способы рыбалки были отвергнуты, а приносящие успех взяты на вооружение. Так в Херсоне впервые появился весенний способ ловли рыбы под названием «коты», представлявший собой род вентеря из дранки, жердей и камыша с широкими крыльями или камышовый лабиринт.

Это приспособление оказалось настолько эффективным, что уже буквально через несколько лет стало едва ли не основным способом добычи рыбы в городских плавнях. Крупная рыба, идущая на нерест, попавшая в западню, уже не могла вырваться обратно, мелкую же очищавшие «коты» и сети рыбаки просто выбрасывали на берега водоёмов. Там она разлагалась, привлекая мириады мух и стаи голодных крыс.

Вследствие уничтожения этими приспособлениями огромного количества непригодной к употреблению рыбной молоди в 1846 году «коты» были признаны крайне вредными орудиями лова, а в 1852 году запрещены повсеместно. Но этот запрет оказался действенным лишь на бумаге.

Мало того, рыбаки стали использовать более жестокие способы ловли рыбы. В обиходе появились осетровые перемёты с сотнями готовых впиться в тело жертвы крючков. Озёрные арендаторы перекрывали выход зашедшей в озеро на нерест рыбе и после окончания паводка «черпали» её сетями с мелкими ячейками. Рыбу стали травить растительным ядом - «рыбной ягодой», или «кукольваном», без ограничения продававшимся в аптеках. Отравленная этим ядом рыба разных размеров всплывала на поверхность и уже не могла уйти на глубину. Здесь крупную беспрепятственно собирали подсаками, игнорируя погибавшую мелочь.

Нет, конечно, нельзя сказать, что государство не предпринимало никаких мер по защите рыбных богатств. Время от времени принимались различные законы, по сути остававшиеся действенными лишь на бумаге, так как всё это было связано с весьма приличной прибылью, которую делили меж собой «рыбные магнаты», содержавшие рыболовные артели и занимавшиеся ловлей и экспортом рыбы за границу. И всё же, несмотря несуществующее положение дел, даже спустя сто лет со дня основания города окрестности Херсона изобиловали рыбой, а сам город получил статус «рыбного».

Случалось, только на городской рыбный базар вывозили от 50 до 70 возов, полных свежевыловленной рыбы, которую ввиду такого огромного количества продавали по весьма низкой цене. Так, цена «чопика» (судака) ещё в 1899 году не поднималась выше 5 копеек за фунт (453 г). Щука, рыбец и другие «малоценные» по тем временам сорта рыб шли за бесценок. К примеру, десяток щук весом до 10 фунтов можно было купить всего за 15-20 копеек. «Настоящая» цена была только у осетра - 18 копеек за фунт. Да и сама рыбка была весьма внушительна: местные рыбаки добывали экземпляры свыше восьми пудов (130 килограммов!). Хотя чаще, конечно, вылавливали и истребляли более мелкую красную рыбу: осетры в 2-3 вершка (13-14 см) и стерлядь до трёх фунтов (около 1,2 килограмма).

Главным центром по ловле и сбыту рыбы благодаря своему «стратегическому» расположению было село Станислав. Здесь находилась экспортно-закупочная контора, скупавшая в огромных количествах у местных рыбаков крупного судака по цене 2 рубля за пуд и совершавшая поставки херсонской рыбы в Варшаву. Также за границу уходил и крупные партии фасованной в бочки тюльки, закупаемой на месте по 50 копеек за пуд (3 копейки за кг). Для сравнения - фунт чёрного хлеба стоил 3 копейки.

Остальную же рыбу, мелкую и некондиционную, в основном всё ту же красную, судака и леща, за неимением сбыта отправляли на корм свиньям, поэтому практически в каждом дворе Станислава откармливали этих животных. Так что благодаря именно рыбе это село было, пожалуй, одним из самых зажиточных в уезде.

В рыбный сезон рыбы здесь скапливалось столько, что не всегда имелась возможность вывезти этот скоропортящийся продукт. Вот почему в период подготовки и планирования осуществления железнодорожного сообщения, соединившего Херсон с железнодорожной ветвью империи, в начале XX века появилось предложение о соединении Станислава с соседним Николаевом посредством отдельной ветви протяжённостью 45 вёрст. Впрочем, в этот период рассматривалась масса подобных проектов, которые из-за отсутствия средств и в связи со смутными временами первой русской революции 1905 года остались нерешёнными. Несомненно, бесконтрольное варварское уничтожение рыбы не могло не сказаться на природном воспроизводстве её запасов.

К 1901 году цены на рыбу, на фоне стабильных цен на продукты питания, начали понемногу расти, в то же время размеры выловленных «раритетных» экземпляров - уменьшаться. В местных газетах время от времени проскакивали сетования, что, мол, «прошли уже те времена, когда обыватель мог поймать приличного судака на обычную удочку». В начале XX века на рынке за щуку уже просили не ниже 9 копеек за фунт, линь стоил 10 копеек, карась - 12 копеек, судак - 12-14 копеек, осетрина подорожала до 30-40 копеек за фунт. К тому же по неизвестной причине (поговаривали об эпидемии рачьей чумы) в конце XIX века из днепровских вод полностью исчезли раки, тем самым поставив под угрозу благополучие более сотни рыбацких семейств, которые занимались их ловлей и экспортом за границу.

Все эти тревожные симптомы заставили чиновников задуматься о дальнейшем сохранении и увеличении рыбных запасов реки-кормилицы. Городская управа Херсона приняла ряд постановлений, в частности о запрете ловли ставших уже редкими раков, а также о недопустимости ловли рыбы варварскими орудиями и приспособлениями.

За соблюдением этих правил в пределах водного пространства городской черты строго следил экипаж портового парохода «Евгений». И порой на страницах местных газет появлялись следующие сообщения: «Задержаны 4 каюка с рыбаками, занимавшимися ловлей красной рыбы противозаконными снарядами, большими крючьями. Таких снарядов задержано при них 2300 штук». Правда, «рыбнадзорный» пароход был практически единственным на всю акваторию Днепра у Херсона.

Конечно, такие задержания были каплей в море: основная часть рыбаков, невзирая на постановления и запрещения, продолжала своё привычное дело. И это происходило по всей империи: аппетиты росли - запасы таяли. Наконец 9 мая 1911 года Правительствующий Сенат принял закон, регламентирующий и воспрещающий лов рыбы в следующих размерах: белуги - меньше 26 вершков (1,2 метра), осетра - менее 16 вершков (0,75 метра), севрюги - менее 14 вершков (0,65 метра), стерляди – менее 6 вершков (0,27 метра). Это ещё на какое-то время продлило пребывание красной рыбы в низовьях Днепра, но так и не спасло от практически полного исчезновения её в пределах города спустя ещё сто лет.

Можно отметить, что, несмотря на запрет ещё в 1852 году на использование для рыбной ловли «котов», их продолжали с успехом использовать и в начале XX века. Известный российский учёный - исследователь рыбных запасов Днепра Г. Данилевский - подсчитал, что среднее число установленных в 1889 году в днепровских плавнях «котов» равнялось 7 тысячам. Он же определил, что в один лабиринт за день нереста попадаются по крайней мере 5 взрослых больших рыб. Нетрудно подсчитать, что каждый день рыболовы отлавливали до 35 тысяч штук, а за 2,5 месяца весеннего лова - около 2,5 миллиона штук особей крупной икряной рыбы.

В первой четверти XX века рыбные запасы Днепра заметно истощились. И если в очерке П. Зяблова конца XIX века, посвящённом рыболовству в Херсонской губернии, описывались 20-пудовые сомы, 3-пудовые щуки, благородная 30-фунтовая стерлядь и 10-пудовые осетры, монстры местных вод - белуги в 25 пудов (400 килограммов!) весом, то теперь такие крупные экземпляры стали большой редкостью.

Александр Захаров

Джерело інформації: «Гривна-СВ».- №2 (999).- 14.01.2021.- стр.4

Публікація першоджерела мовою оригіналу