Почетный гражданин двух городов
Он находился в тени своего могущественного покровителя - Светлейшего князя Григория Потемкина. Он воплощал многие его почти фантастические проекты. Он был верен Светлейшему и после его смерти, пережив князя ровно на год. Вместе со своим покровителем он разделил участь надругания над своим прахом и могилой. А часть тех сплетен, наговоров и анекдотов, что достались Потемкину пали на его имя. Кто он? Что нам известно о нем?
Николаев. Конец октября года 1936. Часть площади у бывшего Адмиралтейского собора, где стоит пирамидальный надгробный памятник, отгорожена канатами, вдоль которых через каждые три метра патрулируют милиционеры. Неподалеку группа официальных лиц, представляющих городскую власть: от художественно-исторического музея - Барцевич, от горфинотдела - Фаермарк, от комхоза - Побеляцкий, от НКВД - Берловский. По их команде рабочие разобрали обелиск, камни которого свезли во двор музея. После демонтажа фундамента могилы открылась площадка, на которой находился вход в склеп. По каменной лестнице члены комиссии спустились в подземное помещение с размерами 2,5х4 метра. По его длине в углах стояли древка со знаменами - андреевское и трехцветное государственное. Между ними была приставлена крышка гроба из дубовой доски. В центре склепа на беломраморном постаменте под черным бархатным покрывалом возвышался большой деревянный гроб, внутри которого находился еще один - цинковый.
В ногах лежали треуголка и скрещенные морской палаш и парадная офицерская шпага. Прибывшие специалисты срезали крышку оцинкованного гроба. Ввиду отсутствия воздуха (запаянный гроб упрощенно представлял собой консервацию) покойник выглядел, как говорят в народе, «словно живой». Лицо умершего было желтоватого цвета, волосы на голове, усах и малой бородке чуть тронутые сединой. Одет он был в парадный мундир офицера военно-морских сил России XVIII века, на шее в лентах три креста орденов, а на груди в вертикальный ряд их звезды. В сложенных руках огарок недогоревшей свечи. Представитель НКВД Берловский сразу же изломал древка, разорвал истлевшую ткань знамен, а треуголку выбросил наружу. После снятия орденов и других ценностей гроб обвязали проволокой и на подводе отправили на городское кладбище. Сам склеп был взорван, завален камнями и замощен, гранитным булыжником. А во всех официальных актах и протоколах николаевских горисполкома и НКВД значилось имя покойника как Фалеев Михаил Леонтьевич, с обязательной припиской: «Царский сатрап».
К сожалению, по сей день неизвестны ни дата, ни место его рождения. В некоторых источниках его называют «бывшим кременчугским купцом». Но это не говорит о месте рождения, а лишь указывает, что Михаил Фалеев был приписан к купеческой гильдии. Историк Дмитрий Эварницкий в книге «История села Фалеевки-Садовой» пишет: «По происхождению он был купец из города Елисаветграда (ныне - Кировоград) Херсонской губернии». Сведения эти он получил в семье Комстадиусов, родоначальник которой Федор Савельевич (его сын Август Федорович был позднее гражданским губернатором Херсона) был знаком с Фалеевым и получил от него в дар Ингульскуга дачу (ныне село Садово Белозерского района Херсонской области).
Первые сведения о Фалееве относятся к периоду русско-турецкой войны 1768-1774 годов, когда он - стал главным поставщиком русской армии, благодаря протекции Григория Потемкина. По некоторым сведениям, познакомились они в Москве. Ну, а влияние своеобразной личности князя сыграло решающую роль в жизни Михаила Фалеева. При различии в происхождении и общественном положении у них было много общего в характерах. Они даже внешне чем-то похожи, если верить сохранившемуся изображению Фалеева, Потемкин был неплохим психологом. Он по первому знакомству мог примечать людей талантливых, одержимых большими замыслами, умевших делать полезное государству дело. В своих исследованиях историк Дмитрий Эварницкий охарактеризовал «находку» Потемкина как замечательную личность в истории Новороссийского края: «Это был одни из деятельных, энергичных и умнейших сотрудников князя Потемкина, умевший всегда угодить Светлейшему, вовремя «уклониться» от его частых вспышек гнева и крайней нетерпеливости, и потому всегда пользовавшийся громадным доверием Светлейшего».
Желая проверить Фалеева на «прочность», за одним из застолий князь возьми да скажи: «А что, Фалеев, слабо расчистить днепровские пороги для проводки грузов с верховья в Херсон?» Купец понимал несбыточность исполнения воли Светлейшего, но признаться в этом не посмел. Можно только представить, с какими трудностями столкнулся Фалеев и сколько личных денег вложил в строительство обводного канала вокруг Ненасытецкого порога. Напористость и вера в удачу победили. В 1783 году пробралась таки барка с железом из Брянска в Херсон, а позже другая - с провиантом. Хотя со временем обводной канал стал непригодным для судоходства, но тогда Потемкин только руками развел: такой напористости и дерзости в исполнении своих желаний он не имел ни от кого из своих подчиненных. Восхищенный князь наградил Фалеева именной золотой медалью, возвел в дворянское достоинство и приблизил в первый круг своего окружения.
Через несколько лет, вручая Фалееву патент полковника, князь, пытаясь загладить неловкость пьяной выходки с преодолением горных пород на реке, возводит его в небывалую должность - директор Днепровских порогов. Но знание этих коварных каменистых мест на Днепре оказало ему большую услугу в будущем. Находясь в лагере под Очаковом, 22 июля 1788 года, Потемкин посылает Фалееву приятное сообщение о награждении его орденом Святого Владимира IV степени. Эту высокую награду Фалеев получил за активное участие в организации путешествия Екатерины II на юг империи. Именно он руководил проводкой флотилии, на которой находилась императрица, гости и ее свита при проходе через Днепровские пороги в районе Кременчуга. Но все это в будущем.
А пока Фалеев продолжает оставаться главным поставщиком южной армии князя. Он быстро поднимается по служебной лестнице: после штатского чина он получает военный. В 1781 году Фалеев майор, через два года - премьер-майор, а к 1785 году - подполковник. В этот период он продолжает купечествовать, поставляя в адмиралтейства Херсона и Севастополя летом лес, уголь, такелаж, артиллерию. Фалеев за свой «кошт» строит корабли на херсонской верфи и затем продает их казне. Иван Ганнибал в 1781 году докладывал генерал-губернатору Новороссии о спуске торгового судна «Борисфен», построенного из «лесов и протчих материалов, равно как и мастеровыми собственным коштом господина майора Фалеева». Весной 1788 года, находясь в Елисаветграде, Светлейший приказывает Фалееву отправиться в Херсон для строительства Днепровской флотилии. Обязательный купец тут же отписал своему поставщику Михаилу Шляхтину отыскать или изготовить по два якоря на каждую запорожскую «чайку». Этим лодкам, как и запорожскому войску, Потемкин придавал большое значение в сраженьях с турками.
Но делом жизни Фалеева стало строительство Николаева. Не одну папку архивных документов составляет переписка Фалеева с Потемкиным, купцами, подрядчиками по различным вопросам строительства города и верфи, которые хранятся в архивах Петербурга, Николаева и Херсона. На него обрушилась масса дел, связанных с обустройством Николаева. Под его руководством строились Адмиралтейский собор, кадетский корпус, он организовал Спасо-Николаевский мужской монастырь, следил за строительством солдатских казарм, магазинов (складов), мастерских, кузниц, токарен, турецких бань, холодных купален, канатного и оружейного заводов. Фалеев способствовал и поискам источников питьевой воды. В апреле 1792 года, побывав проездом в Николаеве, Владимир Каховский, Екатеринославский генерал-губернатор, писал: «Мы осмотрели весь город и окрестности оного. Строений кончено и начато много. Вода в колодезях хороша, а в фонтанах отменно хороша. Деревьев высажено много... Признаюсь, что я пришел в изумление, увидя столь много строений на том месте, где два года назад видел два шалаша из камыша сделанных».
Фалеев организовал насаждение в Николаеве и окрестных селах лесов, садов, виноградников, сеяние хлеба, развитие земледелия «на английский манер», разведение овощей. Найдя в Фалееве достойного помощника в освоении новых земель, князь Потемкин в 1790 году представляет его к званию адмиралтейского оберкригс-комиссара с заведованием всеми денежными расходами по судостроению Черноморского флота. Умер Михаил Леонтьевич Фалеев неженатым и был похоронен в Николаеве возле алтарной стены строящегося собора Григория Великой Армении (позднее - Адмиралтейский собор) - место захоронения наиболее почетных граждан города. В своем завещании Фалеев распорядился всех дворовых людей, которые при нем служили, отпустить на волю. Заканчивается оно словами: «Со всех тех, кои должны мне по векселям и щетам, не взыскивать денег, по смерти моей возвратить им векселя и щеты уничтожить». Его надгробный памятник украсила достойная эпитафия: «Обер-штеркригс-комиссар флота, бригадир и кавалер Михаил Леонтьевич Фалеев - муж чести и добра, ревностный помощник князя Потемкина-Таврического в деле образования Черноморского флота. Скончался 18 ноября 1792 года в 6 часов пополудни после 10-дневной болезни».
Александр Скороход
Джерело інформації: «Новый фаворит».- декабрь 2005
