Ужасы "благополучного" Херсона. Заключение
Пожалуй, не стоит сравнивать степень тяжести проблем разных этапов в истории Херсона, и тем не менее, безусловно, одним из наиболее страшных таких периодов остаются голодные 20-е годы прошлого столетия
Окончание темы. Начало – в «СВ» № 24, 25, 26.
Помощь Международных организаций
Послевоенная разруха и голод 1922 года практически парализовали жизнь в городе. Тем не менее Херсон жил и даже пытался выкарабкаться из пропасти. В марте существенную поддержку голодающим херсонцам оказала партия продовольственных пайков от международной организации по оказанию помощи АРА (Американская администрация помощи). Чуть позже АРА открыла свои пункты помощи в самом городе и крупных населенных пунктах Херсонского уезда. В то же время предпринимались попытки централизованно вывезти часть голодающих пролетариев из Херсона в более благополучные районы Украины. Впрочем, таких счастливчиков было немного: «Упомголод получил наряд на четыре вагона для отправки голодающих пищевиков и их семейств. Два вагона – в Каменец-Подольский, один – в Житомир, один – в Чернигов».
В апреле в город стала поступать гуманитарная помощь от Международного Красного Креста и Международной организации помощи Фритьофа Нансена. Чуть позже к этим организациям добавился Международный союз помощи детям, Английское общество спасения детей и другие. Во всех районах города были открыты столовые для голодающих. Однако лишь к концу июня 1922 года удалось несколько стабилизировать обстановку и в значительной мере сократить количество голодных смертей среди городского населения. Вместе с тем государственная помощь голодающим стала поступать в Херсон лишь в начале осени 1922 года. Окончательно справиться с голодом удалось лишь к весне 1923 года.
Коммунальная разруха
Херсонское коммунальное хозяйство, находившееся на грани полного уничтожения, для восстановления требовало огромных средств и рабочих рук. Так, скажем, городской водопровод, основанный, профинансированный и сооруженный ростовским купцом Пастуховым в 1887 году, практически ежегодно до революции увеличивавший число абонентов и протяженность своих линий, к этому времени уже давно не работал. Сети его за длительный период бездействия полностью вышли из строя, оборудование было разграблено или просто варварски разбито. Пожалуй, мало кто в начале 1920-х уже верил, что что-то может измениться и водопровод в городе таки начнет работать. В Херсоне даже весьма ехидную песенку сложили, эдакий народный реквием по останкам предприятия, на мотив самодержавного гимна «Гром победы, раздавайся»:
«Гром от бочек, раздавайся –
Водовоз воду везет,
Не починишь, не старайся,
Горкомхоз, водопровод…».
Тем не менее именно в голодном 1922 году ввиду критического состояния херсонского коммунального хозяйства губисполком признал первоочередной задачей изыскание средств на его восстановление. Вскоре усилия, связанные с возрождением городских структур, стали приносить ощутимые плоды.
Первые плоды. Переименования и памятники
Первое неординарное для голодного Херсона событие произошло 31 марта, когда в город прибыл пожарный автомобиль, которым укомплектовали Херсонское пожарное депо. Это был единственный на то время пожарный автомобиль в городе. Весной понемногу реанимировали работу старых предприятий и даже восстановили часть городского водопровода. Однако до восстановления водопроводных линий в полном дореволюционном объеме было еще далеко. Вследствие нехватки водопроводной воды горкомхоз устроил длинные мостки на Военном, Острове, Забалке, с которых население могло черпать воду из Днепра и Кошевой для питья и иных нужд.
С ограничением по времени начала работать городская электростанция. Причем уже в январе 1923 года в Херсоне приступили к работам по установке уличного электроосвещения. Весной 1922 года в Херсоне появились трудовые артели, объединявшие мелких кустарей-одиночек. Работали, хотя и не в полную силу, 10-я табачная фабрика имени Октябрьской революции, национализированные мельницы. Возродились промышленные предприятия: бывший завод Гуревича (впоследствии, с осени 1922 года, – завод сельскохозяйственных машин имени Петровского), чугунолитейный Вадона (завод имени Старостина) и Вадоновская верфь, ставшая в 1922 году мастерскими имени 3-го Коминтерна. А также – кожзавод, бывший Гасса, получивший имя Иосифа Сталина, который к этому времени (с 3 апреля 1922 года) был уже избран генеральным секретарем ЦК РКП(б).
В 1922 году, к пятой годовщине революции, в Херсоне массовые переименования коснулись не только улиц и предприятий. Так, находившиеся на плаву пароходы Нижнего Днепра в одночасье получили новые названия. «Скорый» стал «Лениным», «Сестра» – «Профинтерном», «Гетман» – «Карлом Либкнехтом». «Воеводу» переименовали в «Труд», «Телеграф» стал «Зиновьевым», а «Анжело», носивший имя крупного предпринимателя Скарлато, стал «Раковским». И даже пароход «Украинец» стал «Свердловым», ведь до начала кампании «советской украинизации республики» оставалось еще долгих пять лет. На бульваре к пятой годовщине революции, посреди переименованной уже в улицу Карла Маркса бывшей Потемкинской, на пьедестале, прежде занимаемом бронзовым памятником князю Потемкину, был установлен первый советский памятник в Херсоне. Им стал изготовленный по заказу секции изобразительных искусств при Наробразе скульптором Михайловичем бетонный бюст Карла Маркса.
Город возрождается
В конце весны 1922 года в городе начали ремонтировать пришедший в упадок жилой фонд и восстанавливать пустующие, заброшенные дома, лишившиеся деревянных своих частей, растащенных на дрова в период зимних холодов. Впрочем, еще долго в местной хронике встречались сообщения сродни этому: «Чернорабочий Ланько похитил сорванную дверь в здании 2-й мужской гимназии, расположенной на площади Свободы, но был задержан… Ланько Андрея заключить в дом общественных принудительных работ сроком на 5 лет». Приступили к работам по восстановлению парков и бульваров, к очистке улиц от бурьяна и мусора. Занялись восстановлением мостовых, перемощением тротуаров. Речные купальни, длительное время не имевшие хозяина, стали структурой горкоммунхоза и были восстановлены, отремонтированы и начали работать по весьма скромной таксе в 50 тысяч рублей.
Произошли изменения и на бывшей Суворовской улице, получившей после установления в городе советской власти новое название – улица 1 Мая. К этому времени уже отошли в прошлое вычурные вывески с «ятями» на фасадах домов, над многочисленными некогда богатыми магазинами именитых херсонских торговцев Дымченко, Золотарева, Заранкина, Меттера и так далее. Их место заняли советские вывески – продукт своего времени: «Магазин рабкоопа № 2», «Губисполком», «Молочарсоюз», артель «Красный инвалид», «Курсы соцвоса», «Волревком», детский дом «Солнышко» имени 62-х пехотных командирских курсов и несокращаемое – «Херсонский уисполком».
Борьба с детской беспризорностью
Еще одной не менее важной, чем голод, проблемой, оказалась детская беспризорность, которую пытались побороть с помощью открытия в городе ряда приютов и детских домов. А так как средств для этого не хватало, вопрос решали крутыми советскими методами. Так, скажем, в начале 1920-х был упразднен Благовещенский женский монастырь в пригороде Херсона. Хозяйство монастыря, оказывавшего посильную помощь голодающим, и культовые ценности были национализированы. Содержавшиеся на средства монастыря школа и детский приют отошли в ведение Унаробраза. Сам же монастырь стал именоваться культсовхозом «Пролетарская жизнь», монахини – культсовхозницами. Какое-то время их не трогали, заставив заключить с советской властью контракт на аренду бывшего своего имущества и инвентаря.
Однако уже в марте голодного 1922 года, задолго до окончания пятилетнего срока аренды, на территорию бывшего монастыря прибыли около 300 вооруженных красноармейцев во главе с председателем Херсонского уисполкома Радченко. Культсовхозницам зачитали решение уисполкома с требованием немедленно оставить занимаемые помещения и территории бывшего монастыря. Возражения лишаемых крова и средств к существованию женщин были восприняты как неподчинение распоряжениям советской власти. В ход пошли винтовочные приклады и шомпола... Свидетели тех событий рассказывают об издевательствах, моральном и физическом унижении и насилии над женщинами, через которые тем пришлось пройти. Покидая обитель, красноармейцы полностью вывезли все съестные припасы, посевной материал, инвентарь и часть имущества.
Третьего мая 1922 года «Херсонский коммунар» разместил на своих страницах информацию о том, что в бывшем Благмоне начал свою работу детский дом имени Петровского. Спустя некоторое время в газете появилось новое сообщение: «Шеф детского городка т. Петровский прислал на улучшение жизни детей 2 миллиарда рублей и свой портрет, написанный масляными красками». Не задействованную под детский дом территорию бывшего монастыря и находившиеся на ней помещения приспособили под летний дом отдыха для рабочих Херсона.
Как бы там ни было, а борьба с детской беспризорностью в Херсоне не закончилась и через 5 лет. В 1927 году вновь был поднят вопрос «нужен ли Херсону приёмник для беспризорных», так как, по сообщению газеты «Рабочий», «в прошлом году (1926), из-за невнимательного отношения Наробраза к этому вопросу ДЕСЯТКИ беспризорных ребят замерзли на главной улице Херсона»… И всё же, хоть и с превеликими трудностями, жизнь в Херсоне в первой половине 1920-х годов стала входить в колею, правда, не совсем привычную – советскую, с новыми правилами, законами и новыми, не изведанными еще проблемами.
Александр Захаров
Джерело інформації: газета "Гривна", 2016 р.
Публікація першоджерела мовою оригіналу
