Во все времена мода требовала жертв...
Солнце пригрело – появились новые проблемы, особенно у прекрасной половины человечества. Их можно обозначить простым вопросом: «Что надеть?». А ведь вопросу этому столько же лет, сколько нашей цивилизации. Или, по крайней мере, столько, сколько существует придуманная каким-то «умником» мода
«Сущее разорение…»
Хорошо нам, мужикам: втянул поглубже отросший за сонную зиму живот – и вперёд, «гоголем». С дамами же, натурами особо утончёнными, сей вариант не проходит – им новизну моды подавай! Причём как сегодня, так и сто лет назад всё начиналось именно весной, когда надоевшие уже за зиму тяжёлые пальто и шубы, переложенные от моли букетиками лаванды, пижмы, а то и сухими веточками обыкновенного огородного укропа, отправлялись на хранение в сундуки и гардеробы. Наступало время весенней моды…
Тогда, в период существования в обществе глубоких сословных различий, мода для каждого из них была своя, особая. То есть различия в покрое, фасоне и материи в нарядах барышни из среднего городского общества и пригородной крестьянки были весьма разительны. Да и цены нарядов… Цены, конечно же, соответствовали нарядам определённого класса. Скажем, если кухарка получала рублей 10–12 в месяц, то кожаные женские ботиночки стоимостью 3–4 рубля да приличное шерстяное платье за 8–9 рублей были для неё сущим разорением.
Супруга коллежского асессора, чиновника среднего класса, получавшего жалование 80–90 рублей в месяц, могла себе позволить чуточку больше, если не была ещё обременена различного возраста детьми. Жена чиновника высшего класса с достатком в 500–600 рублей в месяц уже не принадлежала сама себе, так как просто не могла игнорировать предписания стиля моды своего сословия. Ей уже полагалось следить и следовать моде. Причём никого не волновало, что на это уходили суммы весьма существенные.
Пожалуй, именно здесь, в непомерных за-тратах на наряды, стоит искать истоки не искоренённого и ныне непомерного отечественного взяточничества. Действительно, и в наше время следование канонам моды – разорение для любого, даже туго набитого кошелька! По-видимому, это и послужило причиной того, что в начале ХХ века в высшем столичном общест-ве возникла инициатива «борьбы с модой». Интересно, что инициировали борьбу не мужья, которые оплачивали капризы своих половин, а сами же представительницы высшего света.
Вот что писала в 1901 году херсонская газета «ЮГъ»: «С этой целью дамы намерены образовать капитал для выдачи премии за проекты дамского костюма, который отвечал бы всем требованиям гигиены». Но главное: «Независимо от этого дамы организуют общество, члены которого должны отказаться от дорогостоящих модных нарядов и носить исключительно национальные костюмы…». Как бы там ни было, но несмотря на решительные действия дам-инициаторов, далее разговоров и демонстрации модных прожектов дело не пошло.
С «бельевой корзиной» на голове
Мало того, именно в этот период всемирная мода сделала очередной безумный ферт: в моду начинают входить необъятных размеров дамские шляпки. Конечно, если можно назвать шляпкой «аэродром», носимый на женской головке: ведь чем больше был диаметр головного убора, тем эффектнее и круче модница. Мода на большие шляпки просуществовала не менее 7–8 лет. За этотпериод шляпки достигли размеров среднего зонтика от солнца!
Всё это давало повод для неуёмных шуток, и всё чаще дамские шляпки модниц нарекали «бельевыми корзинами». На пике моды херсонские, николаевские и, конечно же, одесские газеты обрушились с нападками на местных модниц. Мало того, что поля широкой шляпы царапали окружающих, в особенности кавалеров, так ещё в театре из-за дамских шляп сидящим сзади было совершенно не видно, что делается на сцене.
Эта мода так достала мужчин, что однажды два остроумных николаевца, которые сидели во время спектакля позади дам, не желавших снять свои огромные головные уборы, «сгоняли» в антракте в шляпную мастерскую, где взяли напрокат две самые большие из имевшихся там шляп. Затем, поменявшись местами с мужчинами, занимавшими кресла в первом ряду, уселись перед дамами в этих шляпах, полностью перекрыв тем обзор. Конечно, это не осталось незамеченным публикой, актёрами, администрацией, а главное – обескуражило попавших в неловкое положение дам. Шутка была оценена по достоинству, и в зале долгое время не утихали ехидные смешки, мешавшие началу второго отделения.
«Чтобы не дать разыграться скандалу, полиция пригласила всю шляпную компанию – обеих дам и обоих кавалеров – в ближайший пост для составления протокола. Может быть, этот случай образумит любительниц огромных шляп?» – комментировал событие херсонский «ЮГъ».
И всё же модницы сей деликатный намёк проигнорировали и продолжали появляться на зрелищных мероприятиях с «зонтиками» на головах. В прессе того периода запросто можно отыскать весьма курьёзные, а порой и очень неприятные для представительниц прекрасного пола историй, в которые они попадали из-за своего следования шляпной моде. Эти курьёзы на все лады муссировались прессой и изображались в виде едких карикатур в журналах и на открытках. Впрочем, дамы, продолжавшие следовать моде, кроме цветов и декоративных клумб, стали водружать на свои шляпы целые «орнитологическо-зоологические» конструкции из чучел птиц, мелких животных и даже настоящих гнёзд, «декорированных» птичьими яйцами. Теперь, кроме неудобства от дамских шляп в толпе, опасность для окружающих представляли длинные острые спицы-булавки, которыми эти громоздкие конструкции крепились к причёске.
В 1909 году херсонская газета «Родной край» в заметке «Война с дамскими шляпами» отмечала «боевые действия», предпринятые против шляпной моды в мире, в частности в США. Причём мудрое решение американского сената затронуло главным образом производителей и торговцев, но никак не капризных модниц: «Американский сенат принял законодательные меры против чрезвычайных размеров дамских шляп. Сенат издал следующее постановление: “Каждый продающий или выставляющий для продажи шляпу, имеющую больше 18 дюймов (около 50 см. – Прим. авт.) в диаметре подвергается штрафу от 100–200 долларов. (Для сравнения: американский рабочий в 1909 году получал 2–3 доллара в день. – Прим. авт.).
Такому же штрафу подвергается каждый продающий и выставляющий шляпу с перьями, эгретками (эгретка – хохол, султан, торчащее вверх перо или подобное украшение на женском головном уборе. – Прим. авт.) и булавками, переходящими более чем на шесть дюймов (15 см. – Прим. авт.) за борт шляпы. Кроме того, строго воспрещается помещение на шляпы чучел птиц и других предметов, могущих иметь в себе зачатки заразы”». Почти аналогичные меры против шляпной моды, а в особенности против опасных шляпных булавок, были приняты в Германии и иных европейских странах.
Война и женская мода
И всё же главной причиной резкого изменения модных тенденций в начале ХХ века стоит считать начавшуюся в 1914 году Первую мировую войну. Весной 1915-го херсонский «Родной край» в обзоре, посвящённом новым образцам парижской моды, отмечал: «Все новые дам-ские моды в Париже в своём покрое приняли военные оттенки. Синяя саржа с чёрным сатиновым поясом называется “Китченер”. Модные блузки, цвета “хаки” со стальными пуговицами, называются “Френч”. Очень популярные синие платья “Жоффр” цвета французских военных мундиров. В большой моде теперь короткие широкие юбки и высокие сапожки с голенищем “А la Веллингтон”. Носят длинные рукава, декольте выходит из моды».
Ещё немного – и новая «полувоенная» мода добралась и до Херсона. Женские платья дам «высшего» городского общества стали более «демократичными», без лент, кружев и глубоких декольте. Необъятные шляпы напрочь исчезли. Теперь местные модницы носили головные уборы, которые тут же были окрещены остро-словами в «шляпы А la чашка для умывания».
Не платьем единым…
В весеннее время крупные херсонские магазины, которые тогда располагались в основном на Суворовской улице, проводили «грандиозные» распродажи и делали огромные скидки на свои товары. Причём с целью привлечь максимум покупателей скидки порой случались весьма солидные, до 30–40%. Скажем, купец И. Тюрин устроил «Occasion батистовый» (продажа по случаю батистовых тканей) – к весеннему сезону предлагал с 9 мая 1914 года «огромную случайную партию цветного товара по ценам, исключающим конкуренцию». Так, с 9 по 15 мая скидки на товар составляли 30%. С 16 по 19-е – 15%, с 20-го и до конца месяца – 10%. Богатым был и выбор ткани, до 25–30 наименований. Причём многие наименования – абисин, джульфа, люстраль, араба, шемиз, сефир – ныне уже не встречаются. Кроме того, к весеннему сезону магазин Тюрина предлагал «полный ассортимент летних дамских платьев».
Здесь же рядом на Суворовской в аптекарско-косметическом магазине, размещавшемся в доме Тарле (на этом месте ныне стоит и портит вид старинной улицы уродище ТРЦ), у провизора Д. Пинтера можно было приобрести «Специально к весне полученные непосредственно из Парижа от известных фабрик» локоны, подкладки (валики) и сетки для волос. А также «духи на вес» фабрик: Coty, Noubegant, Roche et galle, Piver’a, Pinau и других. Следующий магазин на другой стороне улицы предлагал головные уборы, за ним следовал магазин Д. Иванова, специализировавшийся на обуви, с ценами «самыми доступными без запроса». Ещё дальше – магазин Крамеровых с «самым крупным выбором бриллиантов в модных стильных фасонах». Словом, чтобы полностью модно экипироваться к весне, дамам следовало просто прогуляться по Суворовской, желательно с туго набитым кредитками кошельком.
Конечно, были и иные магазины на других улицах города, скажем, магазин на Воронцовской Б. Шмульяна, торговавший готовым платьем и тканями, или шляпный К. Штерна на Витовской. Кроме того, коммерсанты и представители различных фирм предлагали свой товар через рекламу в газетах. К примеру, такую: «Самокрасящие гребёнки красят волосы в любой несмываемый цвет, после чего их можно гофрировать, завивать и пр. Гребень совершенно безвреден. Перес. налож. плат. шт. 2 р. 50 к.».
«Молодость дают нежное, чистое лицо, цветущий, свежий, молодой вид, белая, мягкая, как бархат, кожа и ослепительно красивый цвет лица. Всё это достигается от употребления мыла “Конёк” Бергмана и К°, Радебейль- Дрезден. Требуйте только красную упаковку. За кусок 50 коп., в продаже везде».
Или вот реклама «полукрепкого Дермозона д-ра Антона Майера» в херсонской газете «Родной край»: «Плохой цвет лица происходит обыкновенно от того, что природа не в состоянии естественным путём сбросить ослабевший наружный слой кожи. Но непосредственно под некрасивым каждая женщина обладает красивым цветом лица, и разумный метод поэтому по возможности обновить верхний слой. Удалением этой нечистой покрышки при помощи “Дермозона” освобождается прекрасный, крепкий, натуральный юный цвет лица, находящийся под ней».
Согласитесь, кто из дам не хотел бы встретить весну, обновив не только гардероб, но и кожу, чтобы быть юной и привлекательной…
Александр Захаров
Джерело інформації: газета "Гривна", 2016 р.
Публікація першоджерела мовою оригіналу