Как убивали монастырь
В 12 километрах от областного центра есть совершенно необычное место. С полуострова, возвышающегося над водами двух озер, Белого и Безмена, открывается живописный вид на Херсон, Камышаны, Белозёрку и необъятные днепровские плавни. Необъяснимое чувство переполняет душу человека, впервые вошедшего через старинные ворота на территорию сельского профтехучилища № 6
Даже присутствие здесь этого вполне современного учебного заведения не избавляет от ощущения атмосферы благолепия и некоей таинственности. Здесь и дышится как-то иначе. А еще поразила нас, привыкших к городскому шуму и суете, необычная звенящая тишина… Впрочем, не знаю – возможно, всё это только показалось. Ведь мы, группа любителей краеведения, возглавляемая старшим научным сотрудником Херсонского краеведческого музея Сергеем Дяченко, знали куда пришли. А пришли мы на место, некогда занимаемое женским Благовещенским монастырем – одним из крупных и почитаемых на юге бывшей Российской империи.
Ненужная земля
Совсем недолго просуществовал монастырь – всего лишь 66 лет. Однако его появлению здесь, на высоком полуострове меж двух озер, сопутствовала долгая история. Сначала, в 1780 году, в знак благодарности от императрицы Екатерины ІІ главный строитель Херсона генерал-цейхмейстер Иван Ганнибал получил 12 тысяч десятин земли в окрестностях озера Белого. Профессиональному военному, привыкшему жить по-походному и к тому же обремененному заботами о семье своего брата, царский подарок оказался без надобности. Спустя 4 года он «уступил» не приносящие доход владения князю Безбородко. Недорого – всего за 3 тысячи рублей. В свою очередь князь умудрился выгодно продать тогда еще неспокойные приграничные земли крупному землевладельцу Балтазару Скадовскому. Затем эту землю унаследовал сын помещика – Лев Скадовский. В 1856 году он выделил «в вечное пользование» 280 десятин земли для учреждения на живописной гряде меж двух озер женского монастыря.
От общины – к монастырю
Первая небольшая церковь на монастырском полуострове, построенная опять же не без помощи Льва Скадовского, была торжественно освящена 19 февраля 1869 года. К тому времени здесь уже были возведены некоторые общежительные и хозяйственные здания: трапезная, школа-приют, гостиница для богомольцев. В 1883 году разросшаяся женская община получила статус монастыря. К концу ХІХ века здесь постоянно проживали около 120 монахинь, а в школьном общежитии на полном монастырском обеспечении содержали 24 девочек. Первоначально школа-приют была учреждена для детей-сирот бедных дворян Херсонской губернии. Однако впоследствии сюда стали принимать и детей разночинцев.
Члены общины, помимо духовной и воспитательной деятельности, занимались тяжелым физическим трудом в ведении монастырского хозяйства. «Так как монастырь сей на свое содержание денег от государства не получает и вообще мало обеспечен в материальном отношении, то насельницы его поставлены в необходимость много трудиться. И тяжелый земледельческий труд начиная с обработки поля и кончая молотьбой, и подвозка разных материалов при постройке монастырских зданий – всё это исполнялось при помощи Божьей, руками не знавших усталости трудолюбивых послушниц, охотно и безропотно выполнявших порученное им дело…» – сообщали в конце ХIХ века «Херсонские епархиальные ведомости». Кроме того, при монастыре имелась мастерская по украшению икон и киотов, а также белошвейная и золотошвейная мастерские.
Жемчужина обители
13 октября 1896 года на территории монастыря был освящен заложенный в 1891 году храм Благовещения Пресвятой Богородицы. Удивительно, но к постройке храма монастырь приступил, имея в своем распоряжении всего 3550 рублей. Между тем по смете стоимость возведения одних только церковных стен равнялась 43864 рублям! Чудом оказалось и то, что в процессе строительства были собраны недостающие средства не только на возведение храма, но и на иконостас и внутреннюю роспись.
Уже через 5 лет после освящения земли под храмовую постройку в возведенном храме начались церковные службы. Однако подлинной жемчужиной монастыря стал величественный и неповторимый храм, воздвигнутый в честь Святой Троицы. Он был заложен 30 июля 1900 года и освящен 18 августа 1909 года. Чтобы представить себе величие и красоту церковного здания, возводимого без малого 10 лет, обратимся к свидетелям непосредственных событий – херсонским газетам того периода. «Храм по своей чудной архитектуре и росписи чуть ли не единственный на юге России. При постройке его за образец был взят один из премированных проектов, предложенных для сооружения храма на месте кончины Императора Александра II, – сообщала своим читателям накануне его освящения газета “Родной край”. – Величественный высокий вызолоченный иконостас Московского стиля с выступающей вперед сенью вполне гармонирует с общим настроением, производимым сочетанием архитектурных красот с росписью храма». Нужно отметить, что роспись храма была выполнена московскими художниками и живописцами мастерской Николая Сафонова и являла собой копии картин знаменитых художников Бронникова, Васнецова, Верещагина, Гофмана, Сорокина и других. Руководил постройкой здания известный херсонский архитектор Квинто.
Специально к открытию храма типография Ольги Ходушиной в Херсоне выпустила небольшую брошюру с множеством репродукций «Храм Пресвятой Троицы в Благовещенском женском монастыре Херсонского уезда». В большей мере лишь благодаря этой книжице, сохранившейся в фондах Херсонской научной библиотеки, можно представить себе красоту и величие храма, разрушенного при советской власти.
Неоценимая помощь
Начавшаяся в 1914 году Империалистическая война не обошла Благовещенский монастырь стороной. В тяжелое для страны время монашеская обитель всеми силами пыталась помочь страждущим. 20 монахинь были откомандированы для ухода за ранеными в лазарет, развернувшийся при Бизюковом монастыре. В Херсоне часть принадлежавшего монастырю дома была отведена под лазарет, в котором уход за ранеными и больными осуществляли также сестры-монахини. В другой части монастырского дома была устроена кухня для раздачи бесплатных обедов нуждающимся семьям солдат. Кроме того, в Благовещенском монастыре открыли мастерскую по пошиву белья для армии. В зимний период к работе мастерской подключались еще 40 монахинь, занимавшихся вязанием теплых вещей для солдат. Только за зиму 1915 года в обители было связано более 2 тысяч подшлемников, шарфов и теплых рукавиц. Кроме всего прочего монастырь передал в действующую армию 120 мешков рождественских подарков. «Не считая свой долг выполненным, монастырь выражает готовность служить делу защиты дорогой Родины всеми возможными силами и средствами и ждет указаний, чем бы мог он еще быть полезен в эти тяжкие дни испытания, постигшего наше отечество», – писала в те дни газета «Родной край».
Кому он мешал?
Вслед за Мировой войной для страны пришли времена еще более кровавые и тяжкие: революция, смена государственного строя, уничтожение привычных устоев жизни. Однако, несмотря на начавшуюся разруху, еще в 1920 году Благовещенский монастырь был довольно крепким и крупным хозяйством, мозолящим глаза новой власти. Помимо пахотной земли при монастыре имелись ухоженный фруктовый сад, огород, пасека, ферма на 25 коров. Монастырь вполне обеспечивал себя сельскохозяйственной продукцией, хотя к этому времени здесь проживали около 450 монахинь и 60 девочек-учениц в общежитии школы-приюта. Тогда же, в 1920-м, новая власть объявила о национализации монастырского хозяйства. Теперь бывший монастырь стал именоваться культсовхоз «Пролетарская жизнь». Церковные ценности конфисковали. Колокольни лишили колоколов. Школу-приют перевели в ведение Унаробраза, оставив до поры прежний монастырский учительский состав.
Поначалу монахинь-культсовхозниц, заключивших с новой властью контракт на аренду своего имущества и инвентаря, не трогали. Однако уже в марте голодного 1922 года, задолго до окончания пятилетнего срока аренды, на территорию бывшего монастыря прибыли около 300 вооруженных красноармейцев, возглавляемых председателем Херсонского Уисполкома Радченко. Культсовхозницам зачитали решение Уисполкома с требованием немедленно оставить занимаемые помещения и территории бывшего монастыря. Возражения лишаемых крова и средств к существованию женщин были восприняты как неподчинение распоряжениям советской власти. В ход пошли винтовочные приклады и шомполы. Монахинь загнали в холодное пустующее помещение, где в присутствии представителей городской советской власти устроили издевательский и циничный обыск, раздевая женщин донага. Затем были обысканы все принадлежавшие им помещения. Покидая обитель, красноармейцы полностью вывезли все съестные припасы, посевной материал, инвентарь и часть имущества.
Спустя три дня представители власти в сопровождении вооруженного отряда вновь посетили разграбленную общину. Теперь с женщинами уже не церемонились. Их тащили за волосы, выкручивали руки, ломали кости прикладами. В результате принудительного выселения одна из бывших монахинь погибла, две сошли с ума. Оставшимся «милостиво» разрешили занять несколько пустующих холодных сараев, расположенных за пределами монастырской территории. Правда, уже к лету 1922 года, когда решением херсонских властей в разрушенном монастыре был устроен детский городок имени Петровского, женщин лишили и этого жилья. По заявлению заведующей городка, «соседство монахинь с молодым поколением, воспитывающемся в духе коммунистической морали, несовместимо».
В течение последующих лет советского хозяйствования были полностью снесены храмы и многие монастырские постройки, уничтожено и распахано кладбище. Словом, приложены все старания к уничтожению памяти о неугодном прошлом нашего народа. Успех этого старания налицо: теперь местное население чаще говорит о «сокровищах», зарытых «хитрыми» монашками на территории монастыря, либо же о подземном ходе, ведущем из «Благмона» в крепостной Екатерининский собор, нежели о благочестивой жизни обители и тяжкой участи ее членов.
Тихим солнечным вечером наша небольшая группа покидала территорию бывшего монастыря. Почти у самых ворот, в начале тенистой туевой аллеи, мы обратили внимание на побеленный четырехугольный камень, имеющий явно кладбищенское назначение. Судя по следам в его верхней части, камень когда-то венчал крест. На тыльной стороне одной из его плоскостей мы заметили неглубокую нишу для лампадки. Лицевую же сторону, обращенную к воротам, украшала корявая черная надпись с датой основания учебного заведения. Что ж, достаточно символично…
Александр Захаров
Джерело інформації: «Гривна-СВ».- № 02 (426).- 08.01.2010.- стр. 2
Публікація першоджерела мовою оригіналу
