Пути неисповедимые (стихи поэта-барда Юрия Топунова)

Память

Когда вдруг повстречаются глаза,
Рука к руке – о, нет, - не прикоснется,
Лишь что-то легкое меж нами пронесется
И по щеке покатится слеза.

В каком миру, когда встречались мы?
Где были близки, дружны иль враждебны?
Делили у костра кусочек хлебный,
А может пожалели грошик медный,
Забыв: «Не зарекайся от сумы».

Иль может быть в объятьях жаркой страсти,
Мы задыхались, наслаждаясь счастьем.

Когда вдруг повстречаются глаза,
Начнут всплывать перед тобой виденья
В причудливых извивах, как коренья
И неотступные, как майская гроза.

Неуловимым запахом духов
Иль опьяненьем древних благовоний
Тебя пронзит в пылу лихой погони,
В душе Священный колокол зазвонит
И сразу стихнет дробный звон подков.

И конь твой побредет без принужденья,
Оставив радости, желанья и мученья.

Когда вдруг повстречаются глаза
Среди толпы, бушующей над бездной
И станет все предельно бесполезным,
Сто будет против и один лишь – за...

И вот тогда из глубины веков
В душе искринка памяти проснется,
Перед глазами Вечность пронесется,
Рука руки нечаянно коснется,
Душа освободиться от оков.

И осенит вдруг в этот миг Прозренье,
Что ты вне власти Смерти и Рожденья

***
Лежит мой путь сквозь мрак
Непознанной души
И искры от костра
В ней выжигают знаки;
Их не могу прочесть
Я в паутине лжи,
И вот бредут в бреду
Мечты и Зодиаки.

Лежит мой путь вперед,
А может быть назад
И вверх, и в глубину,
И в смысл да и в бессмыслье,
И слезы на глазах,
Когда вишневый сад
Теряет на ветру
Сон лепестковых мыслей.

И я бреду, бреду
По выжженной стране
Сквозь дым и суету,
Сквозь однотонность будней.
Мой Бог, прошу скажи,
Назначено что мне?
-Светить, мой друг, светить,
Как не было бы трудно.

Я в этот мир пришел
С вопросом на устах:
О Господи, скажи,
Где можно приклониться?
Он мне глядит в глаза
И отступает страх:
-Нигде, ты на Земле
Залетная жар-птица.

Вопросы Каина

Как все кричат, стенают о народе,
Который добр, велик и вечно жив;
Он любит петь, кружиться в хороводе,
Широк душою и трудолюбив.

А у меня вопрос кинжалом Брута:
«Ну что, Сократ, сладка твоя цикута?»

И кружатся в веселье море масок, -
Какой прекрасный жизни карнавал!
Но среди этой музыки и плясок
Я ощущаю Вечности провал.

И снова мысли рвутся на простор:
«Ну что Джордано, нравится костер?»

Мельканье дней, чередованье лет
Кладут неизгладимый отпечаток;
И вот к ногам летит цветов букет,
Как славы обязательный придаток.

И мой вопрос в берёзовые дали:
«Что Александр, и тебя достали?»

Я в ужасе гляжу на поколенья,
Которые танцуют на крови,
И дым костра, смешавшись с духом тленья,
Плывёт над миром символом Любви...

И я в пророки вещие не рвусь,
Но есть вопрос: «Ты так хотел, Исус?...»

Бал цветенья сливы

Лепесток цветущей сливы
Так беспечен, мил и мал,
Меж ветвями он легко порхает;
Как приливы и отливы,
Кружит в танце звездный зал,
Музыка звучит, не затихает.

Этот бал расплескал
Все бокалы до дна,
Лес в ущелье, как зал,
Опоен до пьяна;
Звезды-свечи горят
Вокруг люстры Луны
И плывет аромат,
Тоньше первой струны.
И летит лепесток,
Оторвавшись с цветка,
Сквозь лучи, на Восток,
Розоватый слегка.

Боже мой, какие звуки
Музыки и что за взгляд
Глаз миндальных, темных, словно бездна.
И бровей тугие луки
Над той бездною парят,
И улыбки ямочки прелестны.

Этот бал для тебя,
Золотой лепесток,
Свечи сосен горят
И мерцает поток.
На мгновенье замри
В отраженьях зеркал,
Вспыхни светом зари
Над изгибами скал.
И цветущая слива
Тебя в полный рост
Нарисует мотивом
Сверкающих звезд.

Без маски

Я пройду сквозь года,
Поистреплется фрак мой в лохмотья,
И морщины на лбу,
Как от плуга земля на парах.
Но сорвется звезда,
Мне, напомнив, что плоть я от плоти
Огневому столбу,
А мой фрак - лишь томленье и прах.

Я пройду сквозь глаза,
Что глядят на меня безучастно,
Пробуждая в душе
То надежду, то ярость, то боль.
Завизжат тормоза
И при свете здесь очень опасно
Темнота ж в нигляже
Поопасней, чем голый король.

Я пройду сквозь листву,
Что ложится мне пухом на плечи,
И безумству рябин
Пропою незатейливый стих;
Оглянусь на мосту
Между сном о явленье Предтечи
И душою, как дым,
Проплывающей в Вечности миг.

Я пройду сквозь себя,
Не заметив мгновенья исхода,
Под далекий призыв
И разлитый в тумане набат,
Всех людей возлюбя
И мужского и женского рода,
Над Землею проплыв
И забыв все дороги назад.

У дверей

Я шел поставить в храме свечку
Перед иконой чудотворной,
Но был уже глубокий вечер,
Каймой подернувшийся черной.

И только лик святой из ниши
Мне укоризненно заметил:
-Мол, извини, но третий – лишний,
тебя опередил уж ветер...

Я был в отчаяньи
И опечаленный
К ступеням каменным
Щекой припал;
Так было холодно
И поступь Воланда
Под неба золотом
Я услыхал.

И в двери храма колотил ногою –
Гудела пустота в ответ,
Да я и сам был пустотою,
Не видным даже на просвет.

И только лик святой из ниши
Мне укоризненно сказал:
-Мол, извини, но ты здесь лишний
Да и к тому же опоздал.

Я шел поставить в храме свечку,
Но был, увы, глубокий вечер...

Послесловие

Какой холодный дождь,
Какой холодный ветер,
Бросает души в дрожь
И холод на всем свете...
И мокнут под дождем
Собаки и витрины
И в уличный проем
Врываются машины.

Но падают на свет
Стремительные капли,
И миллионы лет
Все падали, не так ли,
И столько душ прожгли,
И стольких загубили,
Что, видимо, пришли
Не край своей могилы.

В ночную круговерть
Летят, горя, алмазы
И, впитывая смерть,
Вдруг гаснут как-то сразу...
О Боже, упокой!
И дай хоть чуть согреться,
Пока с ночной тоской
Не обвенчалось сердце.

Элегия

Идешь и ждешь...
А Вести нет и нет.
И взгляд скользит за муравьиным бегом.
И льется дождь
На свете много лет,
Являя связь между Землей и Небом.

Вон ласточки мелькают над рекой,
Спешат прожить прекрасные мгновенья;
И, опершись на черные коренья,
Цветы приносят в душу нам покой.

В руке свеча...
Вдали звезда мерцает
То приближаясь, то меняя цвет.
И крик сыча,
Взвиваясь, затихает,
Тая в себе надежду на ответ.

А в тишине, гуляющей без платья,
Цикада ткет из Времени печаль
И падает на землю тихо шаль
Туманного пушистого заклятья.

Идешь и ждешь...
А Вести нет и нет.
И взгляд скользит за муравьиным бегом.
И льется дождь
На свете много лет,
Являя связь между Землей и Небом

Мольба

Отче наш, правый,
Отче милосердый,
Отчего Ты, право,
Нас не остерёг?
Отчего несутся
Стоны по Вселенной,
Отчего роняет
Слёзы мотылёк?

Отче наш, сущий,
Отче негневливый,
Может будет лучше
Нам прийти к Тебе.
И забыть навеки
Этот взор пугливый,
Сжавший моё сердце,
Будто бы в петле.

Отче наш, вещий,
Отче вседарящий,
Видишь как трепещет
Ослеплённый дух.
Коль не можешь силы
Дать для славы вящей,
Дай хотя бы силы
Не накласти рук.

В тумане

Кто ты, Дева из тумана –
Вихри черные волос,
В платье, вытканном обманом,
Словно кровью, что из раны
Капает с коры берез.

Кто ласкает твои пальцы,
Припадая к ним слегка?
И несутся облака
В клочьях пены на боках,
И белеет небосвод,
Как холст на пяльцах.

Кто ты, Дева из тумана –
Родники печальных глаз.
С гибкостью звериной стана,
Кожей пахнущей шафраном,
Проплываешь мимо нас.

И мелькают чьи-то тени,
Не касаясь и маня;
И густой туман кляня,
Тихо падаем с коня
И надеемся
Обнять твои колени.

Кто ты, Дева из тумана –
Вихри черные волос,
С кожею влекуще-пьяной,
Без малейшего изъяна,
Чистой, как сиянье звезд..

Подойдешь ты тихой тенью,
Наполняя нас тоской,
И недрогнувшей рукой,
«Со Святыми упокой»,
Как детей
Прижмешь к своим коленям

Дама Блока

Стучит по крышам скучный дождь, -
Ах, Петроградская морока!
Ступая в лужи без калош,
Сквозь серый сумрак ты идешь,
Так неприступна, одинока.

Проходишь мимо патрулей
Воздушно-искристою тенью,
Легко взбегая по ступеням,
Скользя по мраку площадей.

Давно осыпалась листва
С змеистых веток грустных скверов,
Картина эта не нова,
Но все звучат в ушах слова
Твоих великих кавалеров.

Закрой глаза – иди вперед,
Ступай сквозь строй серо-кровавый
И чашу, полную отравой,
Испей, как бедный твой народ.

Стучит по крышам скучный дождь
И перечеркивает лица,
На блузе вспыхивает брошь,
Слепя глаза, бросая в дрожь,
И снова гаснет, как зарница.

А ты летишь вперед и вверх,
Ногой не трогая ступени,
Чтобы успеть на погребенье
И смыть слезой ХХ век...

Прощание с осенью

Куда спешишь заплаканная Осень,
Прекрасная в суровой наготе?
Здесь тихий парк все листья за ночь сбросил,
Лучи скользят свободно в пустоте.

А Солнце радо этому раздолью,
Целует Землю в чувственный живот,
Скользят по небу птицы черной молью:
Кричат, зовут... Да кто их разберет...

Под одеялом из лоскутных листьев
Летит планета сквозь прозрачность дня,
Кроваво-красные рябиновые кисти
Мерцают, словно раны ноября.

А легкий ветер шевелит ресницы
Прозрачных глаз сверкающих озер,
Которым ничего еще не снится
И ясен их голубоглазый взор.

Куда спешишь, нагая дева – Осень?
Замри на миг, дай дух перевести,
Зима рукой костлявой сжала косу
И нам ее уже не отвести.

Побудь еще немного, хоть мгновенье...
А впрочем все. Иди. Прости – прощай,
Прекрасная, рожденная из пены.
Как жаль ,- тебя не видит страстный Май.

Ночной дождь

Всю ночь стучался дождь в закрытое окно,
Подлаживаясь в такт часов на книжной полке;
А ночь ткала из туч и ветра полотно,
Сшивая меж собой и ранясь о иголку.

Но сон смежил глаза, зовя забыться в лени,
Он на ухо шептал, чуть слышно и тепло;
И сумрак светлых снов, присевши на ступени,
Тихонько песню пел в оконное стекло.

И ластились к окну прозрачные виденья,
Цветной калейдоскоп вертел извечный Мрак;
Молился про себя, припавши на колени,
Не дремлющий в ночи, прекрасный Зодиак.

Всю ночь стучался дождь по мокрым скатам крыши,
Стекал с ночных витрин и тусклых фонарей,
Но был так одинок, что к утру еле слышно,
Сказав Заре: «Прощай...»,- он умер у дверей