Газета – величайшее изобретение человечества
Вот ведь как случается: ворвался в нашу жизнь Интернет - и всё, прощай тихая жизнь в неведении и наивной неосведомлённости, да здравствует всеобщая зависимость от Всемирной паутины!
Теперь ежесекундно на головы пользователей обрушивается неутомимой Ниагарой немыслимый поток информации, зачастую прямо полярной и до одури противоречивой. Впрочем, в этом-то и отличие интернет-информации от газетной, а главное - что и спросить-то за заведомую ложь не с кого, ну разве что «приложить» брехливого оппонента по матушке в каких-либо самых популярных соцсетях или пуститься в пространные рассуждения на тему: сам дурак! Хотя это дела уж точно не поправит.
Такими вот неблаговидными действиями в Интернете формируются общественные мнения, создаются имиджи, скрываются проблемы и преступления, направляются человеческие помыслы в определённое, кому-то нужное русло. Впрочем, что греха таить, современная печатная пресса тоже бывает не на высоте.
Пожалуй, самый спокойный и независимый от политических интриг период херсонская бумажная пресса переживала на заре своего возникновения в первой половине XIX века. Как и прочие «Губернские ведомости» по всей империи, старейшая и единственная тогда в наших краях газета «Херсонские губернские ведомости» была условно разделена на две неравные части. В «официальной части» издания публиковались различные губернские и государственные перемещения чинов (повышения по службе, отстранение от дел, выход в отставку, награждения и прочее), а также государственные указы, циркуляры, разъяснения и дополнения к существующим законам, приказы по ведомствам.
«Плата за учение с 1-го июля сего года, на основании журнала г. министра народного просвещения, определена: с учеников гимназии низших четырёх классов - по пятнадцати рублей в год, а высших трёх -V, VI и VII - по двадцати рублей в год», - сообщал через главную губернскую газету городским обывателям директор Херсонской губернской гимназии в 1865 году.
Или вот ещё информация из «официального источника»: «Упразднённая крепость Херсонская ещё недавно была местом склада в большом количестве разных артиллерийских припасов, которые окончательно вывезены в Николаев и Вознесенск, и огромный артиллерийский арсенал теперь почти пустой, и, если верны слухи, что и Комендантское управление будет упразднено, в таком случае в крепостных зданиях можно будет весьма удобно разместить войска, и город наш будет иметь возможность уменьшить расходы по квартирной повинности». А это - лично для херсонского губернатора с тем, чтобы и другие прочувствовали - знай наших: «Именным Его Императорского Величества Высочайшим указом, данным Правительствующему Сенату августа в 21 день за собственноручным Его Величества подписанием, Херсонскому губернатору, тайному советнику Клушину Всемилостивейше повелено присутствовать в Правительствующем Сенате с увольнением от должности губернатора» (1868 г.).
Вторая, «неофициальная» часть газеты касалась в основном судебных разбирательств, исков, цен на продукты и товары, тарифов на извоз и других вопросов городской хозяйственной деятельности. Иногда газеты освещали какое-либо неординарное, произошедшее в Херсоне событие сжатым, сухим языком фактов, особо не вдаваясь в подробности и не делая обычно никаких выводов.
Впрочем, насчёт выводов я явно поторопился. Вот, скажем, в «Библиографической заметке» некоего неблагосклонного херсонского обывателя, спрятавшегося за инициалом Z, опубликованной в том же 1865 году и посвящённой книге известного этнографа-публициста Афанасьева-Чужбинского «Поездка в Южную Россию», которая ныне является «настольной книгой» местных краеведов, читаем: «Наша наука и литература не понесли бы ни малейшего ущерба, если бы “Поездка в Южную Россию’’ не появилась бы в печати. При чтении этой книги нам нередко приходили на мысль слова г-на Чужбинского, сказанныеим на 145-й странице “Поездки": “У нас ещё, к сожалению, непринято присылать для изучения какого-нибудь края в данном отношении людей, приготовленных для этого. А если и случается, что едет чиновник, то проскакав с возможной быстротой по местности, получив кое-какие поверхностные сведения и не заглянув в глубь края, он спешит составить свои донесения; часто, впрочем, основывающиеся на данных, доставляемых властями”. Итак, не нужно присылать чиновников. Пусть едет г. Чужбинский, он нам напишет целые томы, и тогда дело изучения страны пойдёт у нас быстрыми шагами вперёд».
В «Херсонских губернских ведомостях» можно было прочитать, что в 1868 году в городе уже успешно работала херсонская губернская фотография (бывшая елисаветградского художника Крестоносцева), вот, правда, цены на фотографические карточки тогда были совсем не каждому по карману: «Желая сделать заведение общедоступным, губернская фотография вошла в сношение с главным депо в С.-Петербурге и, получив от него новый прибор Дальмейера, химические продукты и другие принадлежности лучшего качества и в больших размерах по самым дешёвым ценам, нашла возможным удешевить работы до следующих цен: дюжина карточек на чёрном фоне - 2 р. (полдюжины -1р. 50к.), на белом фоне - Зр. Карточки в два лица - Зр. дюжина. Группы в полпластинки: от 3 до 5 лиц, первая - 2 р., от 10 до 20 лиц - 5 р. и так далее...» Немаловажным было и то, что заказы на фото принимались «не исключая праздники», тогда как в других сферах деятельности праздничные работы были запрещены законодательно.
Как я уже говорил, при заработках большей части местного населения от 50 копеек до 1-2-х рублей в день цены на фото были весьма «кусачие», хотя, как сообщает газета, «такая дешевизна привлекла большое количество заказов, которые не могли даже своевременно быть исполненными». Ещё одна очень важная деталь: с первых дней существования губернская фотография стала исполнять функции полицейской фотографии при местном полицейском управлении и, как сообщает газета, «полицейские фотографии на подобных основаниях были устроены у нас только в Елисаветграде, при полицейском управлении и в Москве, при московской полицейской фотографии».
В конце XIX - начале XX веков в Херсоне появляются новые периодические издания. В частности газета «Югъ», основанная бессменным хранителем Херсонского музея древностей Виктором Гошкевичем. Сообщения становятся ещё интереснее, «жизненнее». Появляются разделы бытовой и уголовной тематики, заметки по истории и культуре, сообщения из-за рубежа, а также театральные рецензии. Встречаются и литературно-художественные отступления в виде рождественских рассказов, очерков и стихов. Особое место стала занимать реклама, которой отводилось примерно от 30 до 40% печатного пространства.
Начиная с 1908 года по распоряжению херсонского реформатора, полицмейстера Шишкина распространителей прессы обязывали «быть в приличных костюмах и форменных фуражках с малиновым верхом и тёмно-синим околышем с надписью “Распространитель и продавец газет”» (интересно, как такая длинная надпись могла поместиться на околыше? Видимо, только в сокращении). Каждый из газетчиков также должен был иметь свой личный номер и разрешение, выданное Городской управой на право заниматься продажей прессы.
Время от времени полицмейстер, отличавшийся от предыдущих своих собратьев всеобъемлющим служебным рвением, устраивал смотры внешнего вида всем городским службам, в том числе и продавцам газет. Явившимся на смотр в «ненадлежащем виде» давалось время на исправление своего образа, но ежели тот не спешил решить свою проблему, то мог запросто лишиться личного номера и разрешения на занятие деятельностью.
С началом Первой мировой войны на газетных полосах явно заметной стала рука цензора. Некоторые статьи выходили с «вымаранными» чёрными абзацами, а порой и просто с белыми пропусками в тексте. Вообще, цензура в то время беззастенчиво вмешивалась в любые сферы жизнедеятельности человека. Известен анекдотический случай с Чайковским, когда рьяный цензор усмотрел в названии Nocturne Петра Ильича «явную крамолу» - чёрт его знает, что за непонятное такое иностранное слово, и заменил его русским, более привычным - «ночник». Так и было означено в афише: «П. И. Чайковский “Ночник”»... Вроде бы даже, закрыв глаза, и можно было бы принять такой слишком уж вольный перевод, но дело в том, что довольно часто «ночником» в те далёкие времена культурно называли... ночной горшок.
Один из самых незабываемых периодов пережила херсонская пресса с 1917 по 1920 годы. В это время, преисполненное смутами, погромами, боями, переходом от одной власти к другой, возрастает число разномастных газет. Правда, долгожителями их никак не назовёшь. Газеты появлялись и незаметно исчезали в круговороте событий, оставив после себя только громкие названия: «Херсонское утро», «Херсонский край», «Херсонский коммунар», «Херсонская правда», «Заря», «Думы народа», «коммунистический воскресник», «5-й Октябрь», «Свободная мысль» и другие (более 30 изданий).
Вообще, бумажную прессу без всякого сомнения можно назвать одним из самых величайших изобретений человечества, да и как же иначе, если помимо своего главного назначения - информационной ценности, газетная основа исполняет множество второстепенных, однако же никак не менее важных от этого функций, особенно в нашей стране.
Скажем, даже не выдумывая ничего необыкновенного, в прочитанную уже газету можно завернуть что-либо или же скрутить из неё фунтик для конфет, пряников или иных сыпучих продуктов, как это практиковали в недавнем советском прошлом, не знавшем целлофана, когда традиционная плотная упаковочная бумага тёмно-синей, серой и коричневой расцветок обычно была в страшнейшем дефиците, а искусством скручивания фунтиков из газеты с раннего детства владел каждый гражданин Страны Советов.
Интересно и то, что в дореволюционный период подобное использование в торговле старой бумаги и газет было категорически запрещено органами городского самоуправления. Так как считалось, что старая, прошедшая через многие руки бумага является рассадником инфекции.
Впрочем,в более поздние времена на это обстоятельство внимание уже не обращали, да и газете нашли более широкое применение, нежели только в качестве упаковки товаров. Советские школьники оборачивали газетой учебники, а в годы военных лихолетий, за неимением иной бумаги, писали диктанты и решали школьные задачки на чистых газетных полях. Во многих государственных архивах нашей страны хранят официальные документы, письма и распоряжения, также написанные на использованной уже однажды газетной бумаге.
Продолжение следует.
Александр Захаров
Джерело: «Гривна-СВ».- №12 (956).- 19.03.2020.- стр.13
Публікація першоджерела мовою оригіналу
