Херсонъ: преступление и наказание
Пожалуй, нужно начать с того, что город Херсон изначально строили солдаты, каторжники и согнанные из дальних мест «свободные» мастеровые, а селились в новом городе беглые крепостные и те, кто находился не в ладах с законом. Словом, новый город был местечком совсем не безопасным
Херсонские нравы
Нет, конечно, были среди этой братии и вполне нормальные люди, те, кто искал для себя и своих детей лучшей доли и иной, свободной жизни. А ещё характерной чертой того далёкого времени были толпы вербовщиков, которые вели активную работу среди незанятых девушек, мечтавших выйти замуж, но по разным причинам перешагнувших допустимый подходящий для этого возрастной ценз. Их соблазняли радужными перспективами обретения своей судьбы в новом Херсоне, где было много «завидных» женихов и совсем мало потенциальных невест.
Следствием соблазнительных речей хитрых вербовщиков были тянувшиеся по степным дорогам к Низовьям Днепра длинные запыленные обозы, нагружённые нехитрым скарбом соискательниц херсонских женихов. Конечно же, на месте в новом городе всё было совсем не так, как описывали это вербовщики. Женщин в Херсоне, действительно, не хватало, однако отыскать свою судьбу и здесь было совсем не просто. Похоже, именно поэтому в списке прозвищ, которыми награждали друг друга в те времена жители различных губерний, за херсонцами укрепился эпитет «невенчаны». В то время как, скажем, черниговцев называли «лапотниками» по вполне естественным причинам - удобной для них и практичной обувью были лапти из лыка. Полтавчан, к примеру, дразнили «галушниками» из-за пристрастия их к простой, непритязательной пище - галушкам.
А вот харьковчан называли на первый взгляд не совсем понятно - «чемоданщики». Впрочем, и этому имелось своё объяснение, относящееся к периоду путешествия императрицы Екатерины II на наши «юга». Проезжавшую через Харьков длинную государственную кавалькаду карет умудрились обчистить нечестные харьковские людишки. Причём даже, несмотря на охрану, срезали багаж и у самой Екатерины Великой. Так что, исходя из этого, причины происхождения прозвища херсонцев «невенчаны» вполне понятны и без лишних разъяснений.
Возвращаясь к «разношерстности» населения, строившего и заполнявшего Херсон в первые десятилетия после его основания, нелишне будет отметить и смесь нравов, царивших здесь в тот период. Причём были они отнюдь не скромные и благочинные. Самым, пожалуй, характерным образчиком царивших в новом городе нравов могут служить газетные упоминания о так называемом Покровском кабаке, находившемся у стен крепости на высоком берегу Днепра. Драки, поножовщина и даже убийства случались здесь практически каждый вечер. В городе поговаривали, что и сами владельцы кабака, парочка дюжих мужичков, были совсем не прочь укоротить жизнь подвыпившему клиенту, засветившему не слишком тощий кожаный кошель, благо следы преступления можно было скрыть в водах полноводного Днепра, протекавшего здесь же под обрывом.
Правда, и на этих злодеев однажды нашлась другая злодейская сила - кабатчиков ограбили и, судя по кровавым следам, убили, вот только трупов их полиция тогда так и не сыскала. Зато лет через девяносто, уже на исходе XIX века, грабарщики, копавшие глину в том месте, где когда-то стоял Покровский кабак, наткнулись на человеческие кости и откопали пару черепов. Среди останков и истлевшей от времени материи - всё, что осталось от одежды, - были найдены два нательных православных крестика, рассыпавшихся при малейшем прикосновении. Впрочем, чьи это были останки и как умерли эти люди, осталось неизвестным. На заре своего становления молодой город был весьма недружелюбен для простых мирных обывателей, не говоря уж об опасностях в лице разбойных личностей и быстро расплодившихся бродячих собак, поджидавших запоздалых путников в кромешной темноте.
Деньги на смерть императора...
Вообще, и в более поздние времена, скажем, в средине XIX века, когда в укоренившемся на берегу Днепра городе функционировала уже отлаженная система охраны правопорядка и наказаний, пусть редко, но случались происшествия, становившиеся на долгое время предметом обсуждения газет и всех без исключения слоёв населения. В первых числах июня 1879 года по городу быстрее молнии разнеслась весть об ограблении Херсонского казначейства. Причём подробности преступления и украденные суммы называли разные. Чуть позднее стало известно, что ограбление было спланировано и проведено посредством вырытого преступниками тоннеля из дома, находившегося на противоположной стороне улицы и соседствовавшего с домом вице-губернатора Константина Пащенко, брата будущего херсонского полицмейстера.
Всего пять дней понадобилось группе экспроприаторов-революционеров, чтобы прокопать узкий подземный лаз, ещё полтора дня ушло на разборку толстенной стены в подвальном хранилище казначейства. Добыча преступников составила баснословную по тем временам сумму - свыше полутора миллиона рублей. Это было одно из самых серьёзных ограблений в Херсоне, совершённых при самодержавной власти. Конечно, все силы полиции были брошены на поимку преступников, и стоит отдать должное стражам правопорядка того времени - со своей задачей они справились. Уже в течение недели были выявлены и задержаны практически все участники ограбления, отыскана в различных тайниках на Чернобаевых хуторах и в Алешках большая часть денег. Недоставало лишь главного инициатора и руководителя экспроприаторов, революционера-террориста Фёдора Юрковского.
Успешно скрывавшийся от полиции около года Юрковский (который после известных событий получил в кругу революционеров кличку Сашка-инженер), совершенно случайно был задержан в имении одного из курских помещиков. В доме, куда он приехал, разразилась трагедия. Отец-помещик в порыве гнева застрелил своего сына-революционе-ра, товарища Фёдора Юрковского. Полиция арестовала всех участников драмы. Юрковский, не успевший скрыться, задержанный с поддельным паспортом на имя дворянина Головлёва, отпираться не стал и признался, что он и есть тот самый экспроприатор, которого так долго и безуспешно разыскивает полиция всей империи.
Осенью 1880 года состоялся процесс по делу Херсонского казначейства. Первоначальный смертный приговор Юрковскому был заменён двадцатью годами сибирской каторги. Холодным снежным декабрём того же года Сашку-инженера с группой других каторжан этапировали на полярный Урал, в Карийские рудники. Спустя два года этот опасный политический преступник совершил побег, однако был задержан разъездом казаков на границе с Китаем. Его отправили в Петербург и заключили в Трубецкой бастион Петропавловской крепости, а в 1884 году перевели в Шлиссельбург... Через двенадцать лет, в 1896-м, после тяжёлой и продолжительной болезни Юрковский скончался в мрачной и сырой камере-одиночке. Стоит отметить, что не найденные полицией 17 тысяч рублей из украденной группой Юрковского суммы революционеры-народники использовали на подготовку террористического акта против императора Александра II.
13 марта 1881 года, когда «инженер Сашка» находился уже на Каре, в Зимнем дворце народоволец Игнатий Гриневицкий бросил под ноги царю-освободителю бомбу... Некоторые исторические материалы свидетельствуют о том, что, по иронии судьбы, покушение состоялось в тот самый день, когда император, наконец, одобрил и решился дать ход проекту министра Михаила Лорис-Меликова, благодаря которому самодержавная власть в стране могла бы стать конституционной. Смерть Александра II явилась препятствием в осуществлении целого ряда революционных реформ, задуманных императором.
«Робин Гуд» из Херсонской губернии
Немало хлопот херсонским стражам порядка доставил и неуловимый атаман шайки вольных разбойников Андрей Сметана, действовавший на территории огромной Херсонской губернии в начале XX века. Сметана не только грабил сельских помещиков, но и совершал разбойничьи набеги на небольшие городки, обстреливая шквальным огнём полицейские участки и квартиры сторожей. Был случай, бандиты остановили и разграбили хорошо охраняемый поезд с военным имуществом!
Ещё одним крупным делом Сметаны, которое попало на страницы газет империи, было ограбление на крупную сумму Бобринецкой почты. Полиция и поднятые по тревоге войска пытались взять разбойников в кольцо, однако отчаянно отстреливавшейся шайке удалось скрыться. Меры, предпринятые полицией, должного эффекта не имели ещё и по той причине, что простой люд окружил атамана ореолом борца с несправедливостью и оказывал ему в сложной ситуации посильную помощь, к тому же разбойнику отчаянно везло.
Однажды Сметану даже схватили, но во время следования в полицейское управление атаман ухитрился выскочить из окна мчавшегося поезда и вновь вернуться к уже оплакивавшей его шайке. В 1903 году в Херсон прибыл сыщик Георгий Бузе, который тщательно спланировал и подготовил операцию по задержанию атамана «на живца». «Приманкой» сделали супругу Сметаны, содержавшуюся в Херсонской тюрьме. Действуя по плану Бузе, полицейские распустили слух о том, что жену атамана вместе с другими женщинами-заключёнными якобы переводят в Николаевский острог.
Расчёт оказался верным. В день прибытия в Николаев парохода с арестантами из Херсона на пристани, наводнённой тайными филёрами (сыщиками), появилась подозрительная пролётка. Сидевшего в ней представительного вида человека опознали как разыскиваемого Сметану. Заранее подготовленное задержание атамана произошло без эксцессов. В тот же день закованного преступника под усиленной охраной и со всеми мерами предосторожности доставили в тюрьму Херсона. Потом было длительное следствие, которое так и не смогло установить место хранения разбойничьей казны. В 1904 году в Херсоне состоялся суд, вынесший преступнику приговор, - 11 лет сахалинской каторги. Однако это был период начала Русско-японской войны, когда ссылка на остров Сахалин была временно приостановлена. Приговоренные преступники отбывали свои сроки по месту заключения, а посему Сметана остался в Херсоне, в тюрьме, которая после реорганизации по случаю войны стала называться временной каторжной.
По некоторым сведениям, атаман несколько раз пытался бежать, однако неудачно, и умер в тюрьме незадолго до начала Первой мировой войны.
Александр Захаров
Джерело: «Гривна-СВ».- №49 (941).- 05.12.2019.- стр.5
Публікація першоджерела мовою оригіналу