on-line с 20.02.06

Арт-блог

06.09.2018, 13:50

Вересень-2018

Знову Вересень приїхав На вечірньому коні І поставив зорі-віхи У небесній вишині. Іскор висипав немало На курний Чумацький шлях, Щоб до ранку не блукала Осінь в зоряних полях. Р.Росіцький

Випадкове фото

Голосування

Що для вас є основним джерелом інформації з історії?

Система Orphus

Start visitors - 21.03.2009
free counters



Календар подій

    123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031

Новини регіону

22.03.2024, 13:15

Книга історій "Плач Херсонщини". Художниця створила ілюстрації використовуючи старослов'янські символи

  Художниця з Херсона Валерія Гуран працювала в Естонії та ...
20.03.2024, 23:16

Сквер на проспекті Незалежності в Херсоні назвали на честь Джона Говарда

  У Херсоні завершилось громадське голосування щодо перейменування ...
20.03.2024, 22:51

Присвятила 50 років свого життя театру. Історія Заслуженої артистки України з Херсона Олександри Тарновської

Заслужена артистка України Олександра Тарновська присвятила 50 років ...

 

Под знаком Катерины

Целую эпоху, пятьдесят лет, на экране Херсонского телевидения – необычайно интеллигентная, изящная и не стареющая женщина – искренне любимая всеми зрителями Катенька – Екатерина Расторгуева.

О том, что у Екатерины Пантелеевны грядет два юбилея кряду, мы узнали из письма в газету “Вгору” – наша читательница, коллега-журналистка и самый первый редактор Херсонской телестудии, инвалид Великой отечественной войны I группы Лидия Бабенко написала: “…На телестудии, со дня ее основания, а это 1959 год, трудится диктором Екатерина Пантелеевна Расторгуева. С ней в каждый дом, каждую квартиру пришли телевизионные передачи. Все херсонцы знают ее и любят... Для Кати 2009 год знаменательный: студийцы отметили 50-летие своего телевизионного дома, а Катя – еще и полувековой юбилей своей преданной службы этому дому. Кроме того, 1 января у Кати еще один юбилей – 70 лет со дня рождения. Я вас убедительно прошу, расскажите в вашей газете о Кате. Она этого достойна”…

“Мальчик-с-пальчик” в тылу врага
Екатерина Пантелеевна родилась и выросла в Херсоне. С самого раннего детства помогала выживать семье. В военные годы во дворе у ее бабушки (на сегодняшней улице Комкова) была немецкая кухня. Маленькая девочка в больших брезентовых панталончиках вызывала у немцев только улыбки. Катенька тоже улыбалась в ответ. А когда те засыпали, залезала на чердак, где хранились их запасы, набивала крупой штанишки, схваченные на поясе и на ножках резинками, и выбиралась со двора через дыру в заборе позади дома. И бежала, придерживая тяжеленную просыпающуюся ношу, домой – через всю Забалку, через кладбище…

“Я, как тот Мальчик-с-пальчик была. Помните, когда его в лес уводили к людоеду, он сыпал зерна по тропинке?”, – смеется Екатерина Пантелеевна. Ее игрушками были разноцветные осколки посуды, найденные на улице. “Откопать” же кусочек фарфора с фрагментом узора было – за счастье...

Отец отговаривал, но – смирился
После окончания школы Катя собиралась поступать в театральный институт, но родители ее отговорили. “Папа у меня был талантливый артист, пел, как Лучано Паваротти. Самоучкой освоил все струнно-смычковые инструменты”, – вспоминает Екатерина Пантелеевна. – “Но надо было кормить большую семью (нас было четверо детей), ему пришлось уйти со сцены и стать служащим. А отговорили потому, что тогда в вузы набирали детей крестьян, рабочих и ветеранов войны, причем, даже не рядовых, а чтоб – “вся грудь в орденах”. А дети служащих, сколь бы талантливы не были, – просто “не проходили”… Кроме того, Катерина была худенькой, невысокой. А на ведущие роли предпочитали рослых, ярких артисток. И, в отличие от отца, Катя не пела. Папа все же организовал ее встречу с тогдашним руководством драмтеатра. И на собеседовании Кате сказали: ну, да, можете приходить, участвовать в массовке… И она подумала, что папа, вероятно, прав, ее удел в театре – быть статисткой, на вторых ролях…

Жили они бедно, и надо было искать работу – помогать семье. Пыталась устроиться на фабрику, на завод – нигде не брали: мало того, что не имела профессии, так еще ей не было и 18 лет. И тут как раз в техникуме кооперативной торговли открылось новое отделение – кондитерское. А кулинары, кондитеры тогда жили хорошо. Вот и убедили Катю поступить на это отделение. Она старалась учиться, получала и приносила семье свою стипендию. Но, вероятно, отец чувствовал какую-то свою вину, и весной 1959 года поделился сомнениями со своим знакомым: правильно ли он поступил, что отговорил дочь от театра? А тот сказал, что только-только объявили о наборе желающих в театрально-телевизионную студию. Что это такое, никто не знал, но первое слово “театрально” – сработало, и папа предложил Кате попробовать свои силы.

Удивительное чудо – “талан”
Тогда в Херсоне на весь город было всего несколько телевизоров. “На телевизор” ходили целыми улицами. Их владельцы сами выстроили себе даже не антенны, а настоящие вышки, и принимали вещание из Одессы. А у нас все только начиналось. Приказ о создании Херсонского телевидения был подписан 1 апреля. Тогда же назначили первого директора: Василия Яковлевича Коновалова. А он разыскивал и набирал херсонских самородков... И это при том, что никто не имел понятия, как надо делать телевидение. Но: “Партия сказала – надо!”…

Екатерина Пантелеевна вспоминает: “Этой весной я как раз заканчивала учебу в техникуме. И была “в подвешенном состоянии”: что делать дальше? А тут цыганки зашли к нам во двор. Мы с подружкой хотели, чтобы нам погадали, а моя мама – ни в какую: “Вы еще маленькие”. А цыганка: “Дай хоть рубль, чтоб “позолотить ручку”, я и сама хочу ей сказать”... Мама дала. А цыганка и говорит: “Ты сейчас вся в смятении. Успокойся. Заканчивай то дело, что сейчас делаешь. А будешь работать – по своему талану!” Именно так: не по таланту, а – талану. Так и те люди, что начинали наше телевидение: техники, творческий персонал, работали именно по талану – это что-то совершенно необъяснимое, что растет изнутри, из души, сродни чуду. А иначе как объяснить – первый раз видя тот аппарат, ту технику, не имея возможности у кого-то спросить, научиться – во всем сами начинали разбираться, настраивать, налаживать, собирать и – выходили в эфир”…

От судьбы – не уйдешь
Желающих поступить в театрально-телевизионную студию было очень много – ведь тогда наш город славился театральными кружками и студиями, и в школах, и при Дворце пионеров, и на предприятиях, и в вузах. Тем не менее, Катерина прошла отборочную комиссию, стала ходить на занятия. Планировалось, что будут ставить свои спектакли, снимать их и транслировать в эфире. Но потом мама решительно сказала, что это все – пустая трата времени: целыми днями дочка где-то пропадает и ничего не зарабатывает. Катерина снова начала искать работу. И вдруг в начале августа вечером на ул. Суворова встретила Юлия Сомова – режиссера телестудии. “Суворова для нас тогда была то же самое, что американский Бродвей или московский Арбат. Весь Херсон вечерами там курсировал: по одной стороне шли от здания старой почты, что на ул. Горького, до “клетки” – танцплощадки в парке им. Ленина, разворачивались, и по другой стороне – обратно”, – улыбается Екатерина Пантелеевна.

У нее были только одни матерчатые (парусиновые) туфельки, и она их очень берегла. С Забалки, где жила, до “Рыбтюльки” шла босиком, и только там обувалась. “Вдруг слышу: “Катенька!” А это наш режиссер, Юлий Евгеньевич навстречу: “Как хорошо, что я Вас увидел! Мы Вас уже давно разыскиваем, но не знали, где Вы живете. Обязательно придите на студию завтра к 10 часам. Только я очень прошу: никаких семечек и ни грамма мороженого!”… Оказалось, херсонское телевидение уже готовилось выходить в эфир, нужны были дикторы. Одну девушку нашли – Татьяну Гусеву. А второй отобрали Екатерину Расторгуеву. Но она как раз перестала появляться на занятиях. И как ее найти, никто не знал. Ведь пришла не по чьей-то протекции, а просто – “с улицы”…

И сказку – своими руками
Это было именно то, к чему стремилась ее душа. Собственно, это и был ее “талан”. Первые выходы в эфир были пробные – на несколько минут на экране появлялся диктор и говорил: “Добрый вечер, говорит и показывает Херсон”... А техники проверяли, как настроена картинка, как сигнал. Но и когда пошла уже постоянная трансляция, часто бывало, что и “волнистыми” были, и “уши улетали”. Екатерина Пантелеевна вспоминает, как хохотали, когда получали фотографии, сделанные с телеэкрана херсонцами: то подбородок у них – на лбу, то глаза на носу... Первые сказки делали своими руками, к слову, с автором письма в газету, Лидией Илларионовной: из вырезанных в старых книжках и журналах картинок. Клеили, оформляли паспарту (рамочки). Катя за кадром рассказывала сказку. А операторы “наезжали и отъезжали” камерой, создавая иллюзию движения, жизни...

Диктору предъявляли очень жесткие требования: никакого косноязычия, никакого дефекта дикции и, не дай Бог, – неправильное ударение, а тем паче, “суржик”. Диктор был эталоном искусства речи, с которого брали пример, на речи которого учились говорить, и – следовать моде. Дикторы учились говорить четко, запоминать немыслимое количество текстов: выходили с первого дня в прямом эфире. Тогда и в помине не было современных “суфлеров” (экран, по которому перед глазами диктора бежит текст). Потому чуть ли не с рассвета репетировали, репетировали и репетировали.

Из-за этого как-то на телевидении случился казус. Делали передачу о жителе Белозерки. С утра с ним “прогнали” несколько дублей. Потом отпустили, но предупредили, чтобы он обязательно был, эфир – в 18 часов. Тот вроде бы клятвенно пообещал. Приходит время передачи, героя – нет. В спешном порядке заменили передачу какой-то сказкой. Позвонили председателю колхоза, мол, что случилось? Тот – к герою, а он в ответ: “Я подвел?! Я не подвел! Я там с утра был, видел себя в телевизоре (монитор, который показывает, как работает камера). Мы у нас в Белозерке нашли человека с телевизором, собрались: и вся родня, и друзья, и соседи. Стол накрыли, и вдруг вместо передачи про меня – какая-то сказка!”...

Чтобы те еще камеры нормально “брали картинку”, необходимо было очень сильное освещение, и в павильоне было жарче, чем в Сахаре. Многие на съемках не выдерживали – теряли сознание, пот катился градом. Катерина выдерживала все. Скоро ее стали узнавать на улице. И в зависимости от качества эфира высказывания были разные: “Боже, Катя, это Вы? Вы такая красивая, что они на том телевидении с Вами делают?!” И тут же, в тот же день, через квартал: “А в жизни Вы не так выглядите, в телевизоре – такая красавица!”...

Бутафорное благополучие
Когда-то в детстве я воспринимала Екатерину Расторгуеву почти как небожителя. Многие и сейчас считают, что человек, работающий на телевидении, – очень богатый и все может. Екатерине Пантелеевне постоянно звонят ее зрители и просят помощи. И она – помогает, как может. И когда мы встретились, она как раз спешила к пенсионерке, несла ей продукты. И мало кто знает, что сама Екатерина Пантелеевна живет вместе с дочерью и внуком в старой “хрущевке”, где не только спать тесно, но даже и сесть негде. И сейчас ее семья, как в далекие военные годы, – с трудом выживает. “Я никогда ничего не просила, – говорит Екатерина Пантелевна, – наверное, потому и думают, что у меня все есть”...

Она так выглядит на экране, что кажется: у нее – огромный гардероб дорогой и модной одежды, и с ней каждый день работают стилисты и визажисты. На самом деле, все прически и макияж – творение ее же рук. “До появления цветного телевидения макияж мы и не делали, только губы подкрашивали, да пудрились, чтобы нос от жары не блестел. Но вот когда в моду вошли букли – это время вспоминаю с ужасом, – рассказывает Екатерина Пантелеевна. – Лака для волос тогда не было, и все мы, да и парикмахеры, пользовались разбавленным лаком для дерева с мебельной фабрики. Накрутишь, начешешь... А потом неделю вместо подушки под шею кладешь валик и – меня не трогать, у меня – прическа. А как начнешь потом все расчесывать! Раздирала голову до ран. Но – надо соответствовать “высокой планке”.

Что касается нарядов... Театральных актеров тогда одевали, а телевизионщиков – нет. Зарплата – крошечная. И как только не ухищрялись! Наденешь блузочку нормально – она с мыском, перевернешь наоборот – “новая” модель “под горло”. Коллеги свои вещи давали на эфир. Или “выбросят” в продажу цветной ситчик, накупишь на всю зарплату, и потом драпируешься: прорежешь рукава, наметаешь и – то у тебя блузка в обтяжку, то волнами с плеча спадает... Ткань, правда, быстро выгорала от прожекторов. Но – купишь краски, рисунок подправишь, а то и дорисуешь, и опять на экране – новое все. А так, чтобы куда-то выйти “в люди”, то и одеть-то нечего, бутафория одна”...

Ненаградная и невыездная…
Так сложилось, что Катенька была первым диктором, кто вышел в эфир на Херсонском телевидении, первая – в эфире Украины, в “Эстафете региональных новостей” СССР, первая выходила на Интервидение… За все годы работы Екатерина Пантелеевна ни разу не отдохнула полностью отпуск и никуда из Херсона не уезжала. И, вероятно, она единственная из телевизионщиков, которая сама никогда не искала работы в столице, но ее туда настойчиво приглашали. И за все пятьдесят лет самоотверженного труда на Херсонщине, она, фактически, не получила ни одной стоящей награды, кроме любви и обожания зрителей. Личная жизнь не сложилась. Хотя, нет, все-таки сложилась. Просто вся ее личная жизнь – это ее работа. Родные и друзья уверены, что если Катерина не пойдет на работу, то случится настоящая катастрофа.

И они – правы. Ибо если, не дай Бог, такое случится, то исчезнет, пропадет целый мир, целая эпоха: удивительная, уникальная и неповторимая, символом которой стала Катенька, тетя Катя, Екатерина Пантелеевна Расторгуева. С днем рождения, наша блистательная, душевная и несокрушимая! Оставайтесь с нами – Вы нам нужны!

Ирина Ухварина
«Вгору».- №53 (379).- 30.12.2009.- стр.16-17

Публікація першоджерела мовою оригіналу

Напишіть свій коментар

Введіть число, яке Ви бачите праворуч
Якщо Ви не бачите зображення з числом - змініть настроювання браузера так, щоб відображались картинки та перезагрузіть сторінку.