Снежные зимы и мокрые вёсны Херсонщины
Приходилось ли вам, уважаемый читатель, слышать от херсонских старожилов утверждение, что зимы ранее были не в пример нынешним – морозные и снежные? Наверняка приходилось. Однако пожелтевшие газеты, заботливо сберегаемые в фондах отдела краеведения областной научной библиотеки имени Олеся Гончара, содержат несколько иную информацию...
Зима
Конечно, морозные и снежные зимы иной раз действительно случались. Но они так же, как и теперь, носили, скорее, эпизодический характер. Вот, к примеру, что писала о зиме 1899 года херсонская газета «ЮГъ»: «Зима на юге, в последние 10 лет вообще не отличающаяся большими холодами, в настоящем году была совсем таки теплая. На дворе январь, а морозов настоящих, продолжающихся несколько дней, до сих пор не было. Да и не предвидится, чтобы навигация скоро закрылась»… В общем, в 1899 году зима так и не наступила. 21 января проснулись первые суслики и теплолюбивые лягушки. А в начале февраля наступили настоящие весенние дни с пением скворцов и летающими насекомыми. Крестьяне приступили к весенним работам на полях. На первый взгляд, такие теплые зимы для местного крестьянства бы-ли вполне благоприятными. Однако зима порой напоминала о своем крутом нраве поздними заморозками, уничтожавшими ранние всходы, и тогда радость превращалась в горе.
Да и городскому населению теплые зимы приносили дополнительные заботы и проблемы. Конечно, экономия топливных ресурсов была большим плюсом для малоимущих обывателей. Но отсутствие речного льда, которым обычно наполняли ледники для хранения скоропортящихся продуктов, сказывалось на их летней цене. Случалось, после такой теплой зимы изнуряющим жарким летом ведро подтаявшего льда покупали по баснословной цене – 45–50 копеек,в то время как в «благоприятные» годы он стоил 3–5 копеек! Напомню, что в тот период фунт (409 граммов) белого хлеба высшего сорта стоил всего пятачок. Порой в такие не морозные зимы херсонцев выручали «северные» соседи, и тогда местные газеты сообщали примерно следующее: «На станцию пришли пять вагонов льда из Кременчуга».
Для справки.
Ледник – глубокий подвал, который в зимнее время заполняли льдом. Его укрывали толстым слоем соломы, предохраняя от быстрого таяния. В хорошо устроенном леднике лёд мог сохраняться годами. Кстати, большинство «подземных ходов» под зданиями старого города, по сути, являются обыкновенными ледниками. Но морозные и снежные зимы у нас всё же случались. Причем иногда, как это было в 1904, 1907–1908 и 1911 годы, морозы достигали минус 23–250С. Суровой зимой 1911 года на протяжении 50 верст (50,5 километра) замерзла даже прибрежная часть Черного моря. Но чаще были мягкие зимы, когда минусовая температура продолжительное время держалась в более привычных для херсонцев параметрах – минус 5–100С. Во время таких зим с левобережьем Днепра устанавливали короткое санное сообщение. Ледовая дорога значительно сокращала время товаро-пассажирской доставки в Голую Пристань и Алешки, находившиеся в зоне недосягаемости до установления крепкого льда. 11 января 1903 года по льду из Херсона в Гопри для строящейся церкви перевезли даже колокол весом в 100 пудов (1600 килограммов). Рискованное предприятие в целом прошло благополучно.
Весна
Чересчур снежные зимы доставляли обывателям также немало хлопот. К примеру, морозная зима 1907–1908 годов была необычайно снежная, а начавшаяся весна стала, по определению городских краеведов, «самой неблагоприятной и поздней за последние 150 лет». Начавшееся в апреле таяние снегов превратило не замощенную часть городских улиц в настоящую непроходимую трясину. Местные газеты сообщали неутешительные новости, полученные по телеграфу из Киева, лежащего гораздо выше по течению Днепра: «Вода в Днепре продолжает прибывать. Бедствие неописуемо. Количество жертв наводнения растет. Сильная нужда в пище и одежде. Деятельность в гавани совершенно заглохла. Грузчики, ломовые извозчики и носильщики живут впроголодь. Мельницы бездействуют. Цены на мучные продукты повысились...»
По практическим расчетам прежних лет «большая киевская вода» достигала Херсона лишь на седьмые сутки, оставляя жителям города немного времени для проведения защитных мероприятий. Тут уж времени на раздумья не оставалось. «Городской управой производятся непрерывные работы по предупреждению возможного разлива Днепра. Производится подсыпка земли в возможных местах, где вода могла бы прорваться в город. Заготовлены также мешки с землей для этой цели. Вода в Днепре прибывает и просачивается через стенки дамбы», – сообщал читателям «Херсонский вестник».
По границе береговой линии, занятой частными предприятиями, в ожидании «большой воды» владельцы демонтировали ценное оборудование и перевозили склады выше – в город. То же происходило и на многочисленных речных пристанях – от низменной Одесской площади (ныне – Октябрьская площадь) до начала Воронцовской улицы (ныне – Одесская площадь) и далее – до Соляного съезда (ныне – Корабельная площадь). Несмотря на то, что еще в 1842 году между Воронцовской и Соляным съездом была построена заградительная дамба, против наводнения 1908 года она оказалась малоэффективной. На помощь рабочим, не справляющимся с возведением защитного земляного вала вдоль прибрежных улиц, спешно были брошены арестантские бригады. За неимением времени и материалов для устройства предохранительного барьера приходилось ломать и перекапывать мостовую.
Буквально каждый шаг в борьбе херсонцев с водой в тот период освещала пресса: «Против Волохинского парка (ныне – часть современной улицы Краснофлотской. – Прим. авт.) идет спешная укладка мешков с землей, о которых сами рабочие говорят, что это только защита от волны. На Соляном вода заняла проезд с Кошевого спуска на Забалку. По Кривой улице (ныне – улица Чайковского. – Прим. авт.) всё в воде, пешеходу не пробиться… Все причальные мосты в воде. Пароходам и судам негде причалить. По всей линии набережной теперь прямо за дамбу цепляются якорями все малые суда и спешно или нагружаются, или разгружаются. Во многих местах набережная начала давать течь». Но больше всех горожан страдали жители низменного Карантинного острова. Даже небольшие весенние паводки превращали Остров в широкую цепь озер с клочками незатопленной суши. Обычно легкие и недолгие разливы местные жители пережидали, сидя на своих чердаках. Однако «большая вода» 1908 года была действительно необычайно большой. Вот как писал о стихии «Херсонский вестник»: «Уже вчера многих карантинцев вода выгнала с чердаков. Но многие еще сидят на своих чердаках. Впрочем, вчера им некуда было уходить, так как сильный ветер и волна заставляли выжидать более благополучной погоды».
Решением Городской управы пострадавшим карантинцам временно были выделены помещения в морских казармах, где они могли переждать стихийное бедствие. Но мало кто воспользовался предоставленной возможностью. В целях предупреждения возможного мародерства и грабежа каждый старался отсидеться на чердаке своего затопленного дома.
Правда, весной 1908 года не всем это удалось. Размокшие саманные постройки не всегда выдерживали напор волн. «На новой слободе Военного форштадта в трех усадьбах обвалились части стен. На Кривой улице постройки подмочены в 23 усадьбах. На Карантинном острове затоплен 181 дом», – сообщал «Херсонский вестник». Газеты также писали о многих погибших и пропавших без вести в те тяжелые дни разгула стихии.
Александр Захаров
«Гривна СВ».- № 09 (433).- 26.02.2010.- стр. 13
