«За одну малюсенькую стекляшку мне предлагали 10 тысяч долларов»

В миллион долларов (по ценам черного рынка) оценивают изъятые на Херсонщине у сельского пастуха Анатолия Пулинца уникальные археологические находки, которые датируются IX веком до нашей эры
Этим летом СМИ облетела сенсационная новость: в старой сельской хате в селе Хатки несколько десятилетий незаконно хранилась коллекция редких археологических находок (свыше полутора тысяч предметов) скифской и киммерийской культур. Домашняя утварь древних народов, женские украшения — любой из раритетов украсил бы самую серьезную музейную экспозицию, ведь датируются они IX-IV веками до нашей эры. Правда, точно так же за каждый из этих предметов положен... тюремный срок. Подпольный музей создал местный пастух! И археолог-нелегал замелькал в кадрах криминальных теленовостей.
«Для раскопок нужны две руки», — остудили мой пыл родные.

— Нашим Толей интересуетесь? — охотно откликается на мою попытку что-то узнать о неожиданно «прославившемся» односельчанине Анна, местная жительница. — Ну что вы, какой из него преступник?! А вот в знании истории Толику равных нет. Он любит предметы древности, с детства их собирает, но не торгует стариной. Тут милиция маху дала, ей-богу!
...Анатолий Пулинец, завидев у калитки незнакомых людей, вышел из дома, проверил мое удостоверение и растерянно сказал: «Вы без предупреждения... Я борщ варю, никого не ждал».
— Можно, конечно, отставить кастрюлю с огня, но тогда все останутся голодными, — извиняется мужчина.

— А с кем Вы живете? — интересуюсь.
— С котом и собакой. Им ведь не объяснишь, что обед отменяется из-за статьи в газете... Я увлекся археологией, считай, с шести лет, — улыбается Анатолий. — Пошел однажды с мамой в кино, а перед фильмом показывали киножурнал о раскопках древнего городища. Он так поразил меня, что в тот же день объявил: буду «копачом». Правда, родные мой пыл тут же остудили: «Для раскопок нужны две руки». Дело в том, что, когда мне исполнилось четыре, двоюродный брат в шутку схватил ружье и выстрелил, думая, что оно не заряжено. Закончилось тем, что мне ампутировали руку. Понял, что археологом мне не быть, и смирился.

А в третьем классе нас, школьников, повезли в Херсон в исторический музей. И я снова «заболел». Закапывал что-нибудь в огороде и представлял, как через много-много лет кто-то найдет мою вещичку... Все школьные годы выискивал книги по древней истории, читал, мечтал. Ходил на ближние хутора, где люди по весне выкапывали на грядках куски керамики. Зная о моем увлечении, друзья приносили мне разные находки, и уже тогда я оформил маленький домашний музей.
Толик окончил школу и работал в совхозе, когда неподалеку от села начались раскопки: в зону строительства оросительного канала в Цюрупинском районе попали несколько древних курганов, и туда прибыла группа киевских археологов.

— По ночам я работал скотником и имел в распоряжении целый день, — продолжает мой собеседник. — Садился на велосипед и ехал 13 километров. «Можно фотографировать?» — как-то поинтересовался у археологов. Они обрадовались: им позарез нужен был фотограф, предложили сразу оформиться на ставку, но взять отпуск в совхозе летом, в самый разгар работы, не удалось. Так я вошел в группу на правах волонтера, учился работать щеточкой. Помню, вскрыли одно погребение. «Це нагайці, вони нас не інтересують. Якщо хочеш, зачищай», — сказал Геннадий Евдокимов, руководитель экспедиции. Я с трепетом взялся за дело и в сапожке истлевшего от времени человека обнаружил ножик. С первого раза — и такая удача! «Потрібно замалювати знахідку», — учили старшие. Видя мой интерес и со временем некоторое умение, разрешили садиться на зачистку. На следующий год экспедиция не приехала, работа же по строительству оросительных каналов шла полным ходом. Бульдозеры снимали землю пласт за пластом.

— И вдруг, смотрю: открылось не одно погребение, а целое древнее кладбище, — рассказывает Анатолий. — Я дал телеграмму Евдокимову, тот ответил, что приехать не может, но просит собрать особо ценные экземпляры, пронумеровать находки, сделать зарисовки, создать карту захоронений. С этой телеграммой я пошел к начальству мехучастка. Мастер, руководивший работами, приостановил тяжелую технику, все замерло на пару дней. Позже в официальных документах будет указано, что лицом, открывшим Брилевский могильник, является Анатолий Пулинец. Но стройка долго ждать не могла, механизмы вновь заработали, так что ценные экземпляры приходилось выхватывать прямо из-под ножа бульдозера. Наконец появился Евдокимов с двумя помощниками, в Киев ученый увез богатейший материал, а я продолжал ездить на стройку, как на работу. Иногда что-то удавалось найти, мой домашний музей становился все интереснее.

— А что же, собственно, найдено в Брилевском могильнике?
— Я тогда ничего не знал о белозерской культуре, принадлежавшей срубным племенам, которые названы так по погребениям в деревянных срубах. Жили люди в полуземлянках из бревен. Что меня поразило в этом народе, так это мирный нрав: ни в одной могиле нет оружия! Эти племена входили в киммерийский союз. Средний срок жизни в то время был 27 лет. Гомер писал о них: «Славные кобылодоильцы, молокоеды, справедливейшие из людей!» О скифах, которые вытеснили этих голубоглазых блондинов-великанов из Северного Причерноморья, известно намного больше. Время обитания племен здесь — IX век до нашей эры. Помню, нашел в одном погребении шесть камней-терочников из кремния и шар для растирания зерна — значит, могила мукомола. Злаки тогда раздавливали, промывали водой, шелуха всплывала, а из получившейся крупы варили кашу. Нашел, сжал в ладошке и думаю: эти камни держала в руках какая-то женщина 3 тысячи 750 лет назад и вот дала мне весточку. А из костей домашних животных, стачивая их с одной стороны, киммерийцы делали... коньки! Вы представляете?! Значит, было холодно, не зря греки ссылали в здешние края свою «оппозицию».

— Что же произошло с этим народом?
— С севера их теснили скифы, начинались войны за стоянки у пресной воды. Племя решило уйти на юг. Это они первыми перекопали перешеек, сделав Крым островом. Чтобы остановить пришельцев, забрались высоко в горы. Некоторые там и осели, со временем их стали называть таврами. Другие двинулись через Керчь на Северный Кавказ, где потом растворились. В течение многих веков Керченский пролив будет называться Боспором Киммерийским, хотя о самих киммерийцах забудут.

Чем дольше я слушала Пулинца, тем больше убеждалась, что знаниям сельского пастуха может позавидовать любой археолог.
— Знаете, я ведь пишу научный труд, — признается Анатолий. — Вернее, писал — без коллекции это стало невозможно. Мечтал по окончании работы передать свое богатство в Институт археологии Национальной академии наук. Все не удавалось капитально засесть за рукопись: сперва мама болела, похоронил ее. То огород, то цыплята — только зимой водить пером по бумаге получается.

«Новий час».- №40 (175).- 07.10.2010.- стр.19

Напишите свой комментарий

Ваше имя

E-mail (не будет опубликован)

* Текст сообщения

Введите число, которое Вы видите справа

Если Вам не видно изображения с числом - измените настройки браузера так, чтобы отображались картинки и перезагрузите страницу.