Дом, в котором мечтали
Херсон можно назвать не только колыбелью Черноморского флота, но и колыбелью Причерноморья. Херсон - город, с которого всё начиналось, и город, с которого все начинали. По крайней мере, в XVIII веке. Ришелье и Дерибас, Ушаков и Кутузов, Де-Волан и Фалеев... Де-Волан - основатель Одессы, а Фалеев - Николаева, обоим недавно благодарные одесситы и николаевцы поставили памятники. А было время, когда жили они в Херсоне, вечерами обсуждали за чашкой чая грандиозные планы и перспективы. Своими руками эти люди меняли ход истории, строили будущее этой земли, да такое, которое вряд ли мог представить, даже в страшном сне, пастух-ногаец в юрте у своего очага. Вот время-то было! Хмурый дождливый вечер на пустынной херсонской улочке за окном дома Фалеева вряд ли мог омрачить оптимизм и увлечённость человека, чувствующего себя «первопроходцем».
В наши дни оптимизма поубавилось, погода способна испортить настроение, а надежды рушатся с разрушением Херсона. Но среди руин чудом сохранился дом Фалеева - тот самый дом, в котором мечтали и творили, тот дом, который, по стечению обстоятельств, спустя сто лет вновь едва не изменил историю России...
Когда был построен, этот особняк в два этажа на углу Краснофлотской и Октябрьской революции, пока не известно. Но если сохранилась легенда о том, что он принадлежал Фалееву, то и его появление следует связывать с деятельностью Фалеева в Херсоне. Являясь кременчугским купцом Михаил Леонтьевич Фалеев был лично заинтересован в налаживании торгового пути от Кременчуга ко вновь основанному морскому порту в Херсоне.
Поэтому он взялся за расчистку днепровских порогов и за проекты обводных каналов. Следует напомнить, что Кременчуг с самого образования Новороссийской губернии с 1764 до 1789 года являлся административным центром Юга. Поэтому личная заинтересованность купца Фалеева совпала с государственными планами, а личное знакомство с Потёмкиным ускорило дело. В 1781 году, через три года после основания Херсона и за два года до спуска на воду первого военного корабля с судоверфи Херсона, Фалеев построил собственное торговое судно «Борисфен», грузоподъёмностью 384 тонны и спустил его на воду 28 октября 1781 года с херсонских стапелей.
Фактически, это первый корабль, построенный в Херсоне. В этом же году Фалеев удостоился военного чина майора, через два года - премьер-майора, ещё через три - подполковника. Он проводит караваны торговых судов через пороги, обещает соорудить канал через последний порог в устье Днепра и открыть Херсонский порт для регулярной морской торговли. Весной 1787 года Фалеев провёл караван судов почётного эскорта императрицы Екатерины П. За это он получил чин полковника, в котором и вступил в русско-турецкую войну 1787-1791 годов.
В начале 1788 года, находясь в Кременчуге, Фалеев руководил постройкой лёгких гребных судов запорожского типа, которые затем провёл через пороги к лиману. Эта Днепровско-черноморская флотилия, дополненная херсонскими судами того же типа, очень быстро построенными под наблюдением Фалеева, сыграла решающую роль в боевых действиях на мелководье под Очаковом. Фалеев получил чин бригадира. После взятия Очакова в декабре 1788 началось сооружение Новой Верфи в районе Ингула - будущего Николаева.
Фалеев поселился в пригороде Витовке. Доктор витовского госпиталя Эрнест Вильгельм Дримпельман вспоминал: «...Я отправился к бригадиру Фалееву, дом которого мне пришлось искать недолго, потому что он отличался от прочих стенами, выкрашенными красною краской и черепичною крышею. В бригадире я нашел дородного мужчину, одетого в зеленый камчатый халат, в голубой атласной обшитой черною каймою шапочке, на. верхушке которой блестела серебряная весом в несколько лотов кисть. Бригадир вооружен был длинною трубкою и занимался чаепитием, сидя на софе».
Позднее в Николаеве у него тоже появился домик, по преданию, небольшой бревенчатый, крытый дранью, на углу Фалеевской улицы. Херсонский же дом, где Фалеев мог жить в 1781-1788 годах, был самым богатым. Однако это - предание. Сейчас появилась возможность более тщательного изучения дома на углу улиц Краснофлотской и Октябрьской Революции, и, может быть, приведения его к первоначальному облику.
Пор Херсоном у Фалеева было ещё во владении 49 квадратных километров земли при устье Ингульца. Это так называемая Ингульская дача с сельцом Садовое в 20 дворов, в которых проживало 68 человек (на 1795 год). После смерти Фалеева в 1792 году сельцо и земля перешли по завещанию в собственность Фёдора Савельевича Комстадиуса. Фалеев, конечно, заслуживает памяти в Херсоне, хотя бы бережным отношением к его дому, ведь, кроме всего прочего, он явился инициатором строительства в нашем городе Литейного пушечного завода в 1790, поддержавшего экономику города в тяжелее следующее десятилетие.
Впоследствии государственная администрация приобрела дом Фалеева для размещения в ней банковской конторы. Контора обеспечивала торговые операции с Францией и другими странами Западной Европы, с которыми велась морская торговля через херсонский порт. А после утверждения Херсона центром губернии в 1803 году здание было передано Херсонскому губернскому казначейству. И вот с этим-то казначейством связана следующая история, хорошо известная в Херсоне.
Сын капитана первого ранга Фёдор Николаевич Юрковский, родом из Николаева, мечтал добыть средства на организацию террористических актов, чтобы влиять на Российские власти в деле социальных преобразований. Херсонское губернское казначейство показалось ему достаточно доступным. В нём он бывал, занимая должность управляющего лесопильным заводом Банова. Для осуществления операции 5 мая 1879 года была нанята квартира в доме на соседнем участке (интересно, что этот участок примыкал и ко двору херсонского вице-губернатора Пащенко).
Вот из этой квартиры был осуществлён подкоп к подвалу казначейства. 3 июня 1879 года, в выходной день, группе копателей удалось вынести столько бумажных денег, сколько возможно было унести. После приблизительных подсчётов оказалась сумма в полтора миллиона рублей. И хотя группа была быстро раскрыта, одной из участниц - Людмиле Терентьевой - всё же удалось вывезти в Петербург 10 тысяч рублей. На эти деньги был организован теракт в императорской резиденции. 5 февраля 1880 года Степан Халтурин устроил взрыв в Зимнем дворце. К счастью, Александр II тогда не пострадал. Это наглое преступление вызвало немалую панику в правительстве России, власти пошли на уступки в требованиях народовольцев.
Таким образом было ликвидировано, например, «Третье отделение» - орган политического надзора и сыска, существовавший при канцелярии императора с 1826 года; временно прекращены смертные казни; начался поиск путей решения и других вопросов. И все эти политические перемены оказались связанными с домом Фалеева в Херсоне! Впрочем, император не избежал смерти от рук террористов. В общей сложности, членам подпольной организации «Народная воля» удалось устроить семь покушений. Роковым для Александра II оказался взрыв бомбы, брошенной Игнатием Гриневецким 1 марта 1881 года.
Трагические страницы истории дома Фалеева этим не окончились. Огромный участок губернского казначейства от улицы Краснофлотской до Дзержинского в 1925 году был передан под размещение в его зданиях обувной фабрики. В период немецко-фашистской оккупации здесь был устроен концентрационный лагерь военнопленных. Из 17 тысяч расстрелянных и замученных в херсонских концлагерях людей в этом лагере погибло свыше 5 тысяч человек. Во время отступления фашистов в марте 1943-го некоторые здания бывшего губернского казначейства были взорваны. На их месте в 1967 году был выстроен новый большой производственный корпус обувной фабрики. Дом Фалеева чудом сохранился, в нём размещалась фабричная столовая.
Вот уже около 10 лет дом Фалеева стоит заброшенным. Ныне в нём начала теплиться жизнь, и хочется верить, что все мрачные страницы из его биографии уже перевёрнуты. Имя и слава соратника Потёмкина Фалеева будет возвращена дому.
Сергей Дяченко
Журнал «Новый фаворит» декабрь 2005 год
