1.
Костра мерцанье, отблеск на стене
Танцует в первозданном упоеньи,
Узоры выявляя на окне,
Застывшие в ночной глубокой тени.

Темнеют груды кряжистых кустов
На фоне просветленных русых прядей
Травы среди разбросанных голов
Камней в глазницах темно-серых впадин.

И воронов, в ночи бредущих, стая
Шуршит крылами прямо на восток;
Да мышь, за камни крыльями цепляясь,

В развалинах меж стенами летает.
И, словно приглашая за порог,
Тропа белеет, меж кустов петляя.

 

2.
Тропа белеет, меж кустов петляя
И россыпи усталых черепков
Под легким шагом тягостно вздыхают,
Не смея взгляд поднять со дна веков.

А в Вечности реке без берегов
Лишь скал крутых неслышное дыханье
Да легкий бег пушистых облаков,
И пульс Вселенной в ритме Мирозданья.

Но что-то там мерещится, на дне, -
Не видно глазу, Солнце уже село,
Играет ветер на одной струне,

Вздымая гребень пенный на холме,
Горит на скалах, выбеленных мелом,
Лишь свет Луны в шуршащей пелене.


3.
Лишь свет Луны в шуршащей пелене
Звенит меж камней древних городища:
То пробегает дрожью по спине,
То шарит в нишах, будто что-то ищет.

Блуждает по развалинам печаль
И цитадель задумалась глубоко,
Ей не страшны ни тучи стрел, ни сталь,
Она забыла глас: « За око – око! »

И зов вражды ее не вдохновляет,
Ей все равно, какого цвета флаг
И кто народами бездумно управляет...

Бездонными провалами зияет.
Луна в тиши, – и друг ее, и враг, -
Блеск матовый на листьях проявляет.


4.
Блеск матовый на листьях проявляет
Сверчковый пыл безоблачной ночи,
И теней древность в глубине скрывает,
И в каждом миге музыкой звучит

Сорвавшись в пропасть, падает беспечно,
Подхваченный волнами ярких звезд,
Похоже, что безумием он мечен,
И все ж не удержать счастливых слез.

И контуры вершин, за далью даль,
Плывут в прозрачной и дрожащей дымке,
Вибрируя, как тонкая перкаль.

И неба темно-синяя эмаль,
Надев на Землю шапку – невидимку,
Листает душ неясную печаль.


5.
Листает душ неясную печаль
Ворчливый лес на каменистом склоне,
Он, как заправский и отменный враль,
Прикидываясь, жалобно так стонет,

Бормочет неразборчиво слова
И, эхом отражаясь, по ущелью
Ползет. А в чаще ухает сова,
В печаль его не веря и веселье.

Но вот, нажав басовые регистры,
В ущелье зазвучал прохладный дождь
И лес притих, испуганно и быстро,

И заблестели листья серебристо,
И по деревьям пробежала дрожь,
Качая в колыбели мыслей искры.


6.
Качая в колыбели мыслей искры,
Кизильник молча ветви распростер
По склонам гор, мохнатых и лесистых,
По осыпям крутых скалистых гор.

Касаясь каменистого покрова
Колючих веток ласковой рукой,
Роняет он на землю капли крови, –
Горящих ягод темно-алый зной;

И медленно листает календарь,
Глубокой осени готовя наслажденье
Из года в год, из века в век. И в даль

Плывет под небом нежная печаль,
Вплетаясь в бесконечное движенье,
И покрывает яркость звезд вуаль.


7.
И покрывает яркость звезд вуаль,
Неслышно вверх стремящихся туманов,
Дрожит небес мерцающий хрусталь,
Шатром раскинувшись над задремавшим станом.

Да в мареве, как сон, звенит родник
И излучает легкий запах мяты,
А над Землею светит яркий лик,
Едва заметною покрытый сетью пятен.

И кажется, вот выбежит Калисто,
По склонам разбросав пушистость кос,
На шее звякнет медное монисто,

Заблещут глаз бездонности лучисто
И вихрем закружится среди звезд
Под музыку ручьев прозрачно-быстрых..


8.
Под музыку ручьев прозрачно-быстрых
Долины зеленеют и цветут.
Под стражей вечных войнов – кипарисов
Путем тернистым тополя идут.

Гордясь пушистой девичьей щекою,
На ветке персик спелый, как заря,
Он гибнет под морщинистой рукою
Татарки старой в виде ясыря.

Сплетают вязь душистую венков
На косы надевая их, долины
Цветут под сенью легких облаков.

А меж развалин древних городов
Деревья небу подставляют спину,
Сгибаяся под тяжестью веков.


9.
Сгибаяся под тяжестью веков,
Царят над миром каменные башни,
Как пирамиды золотых стогов,
Они соединяют день вчерашний

С текущим днем; и так уж много лет
Стоят, застывши словно в летаргии,
Не помня поражений и побед,
Ушедшей жизни остовы нагие.

И кажется, что им все время снится
Звон сабель и копыт под пенье стрел...
Но может только ящерица скрыться

Между камней да маленькая птица.
И так стоят без мыслей и без дел,
Суровые нахмурив свои лица.


10.
Суровые нахмурив свои лица,
Утесов лбы белесые стоят;
По ним то сойка скачет, то синица,
То вороны над ними пролетят.

А сзади, меж кустов и мелколесья
Таятся зевы каменных пещер,
В них темноты мерцает око бесье,
Гордыни изумительный пример.

Но человеки всех материков
Не поддаются свету наученья.
И так стоят, не счесть уже веков,

В Безвременьи, меж мертвых берегов,
И поразительно, но даже на коленях,
Не могут сбросить царственных оков.


11.
Не могут сбросить царственных оков
В сухой траве лежащие обломки
И множество кружащих мотыльков
Танцуют среди них изящно-тонки.

Татарник, развалившийся в тени
Маслинного куста, похож на хана,
И бабочек парящие огни
Мелькают в танце, а вокруг охрана

Из сабельных закрученных листов;
А камни там, на склоне, отдыхают
Все в желтизне опавших лепестков

Пьянящих мозг маслиновых цветов,
Которые бессменно украшают
Развалины ушедших городов.


12.
Развалины ушедших городов
Поют протяжно, тихо и печально,
И молят, молят у своих богов, -
Что было явно, им явить хоть тайно.

Под солнцем жгучим выгорела вязь
Корана строк на каменных могилах,
Лишь муравьи, под камнем суетясь,
Приносят весть о тех, что раньше были.

Но Время беспощадное их лица
Не пощадило, стерло в пух и прах.
Скажите, вам в земле спокойно спится,

Под скалами которая клубится
На склонах, затерявшихся в горах,
Там нынче гнезда лишь свивают птицы.


13.
Там нынче гнезда лишь свивают птицы,
Где в скалах неизбывен вечный сон,
И невозможно отыскать границу, -
И в жизнь, и в смерть там путник погружен.

Голубовата дымка меж стволами,
Сюда не проникает солнца луч
И Леты воды плещут под ногами,
Стремяся вдаль между камней и круч,

Между поросших мхами берегов,
Теряясь под горою прелых листьев,
Несет на глади роскошь лепестков

И огоньки потухших светлячков;
И бег свой замедляет только быстрый
Средь одичавших грушевых садов.


14.
Средь одичавших грушевых садов
Цепляют ноги ветки старых тёрнов,
И льется песня в несколько ладов,
Как будто она соткана из стонов.

И шумных рек прозрачный перезвон,
Меж заводей в зеленоватых бликах,
Бежит в тени сомкнувших ветви крон
Среди застывших каменистых ликов.

Рассвет приходит в мягкой тишине
И тени отступают в глубь лесную.
На фоне неба, в тусклой пелене

Тень старца проплывает на коне..
И лихорадочно рука рисует:
« Костра мерцанье, отблеск на стене...»


15.
Костра мерцанье, отблеск на стене,
Тропа белея, меж кустов петляет,
Лишь свет Луны в шуршащей пелене
Блеск матовый на листьях проявляет,

Листает душ неясную печаль,
Качая в колыбели мыслей искры,
И покрывает яркость звезд вуаль
Под музыку ручьев прозрачно-быстрых.

Сгибаяся под тяжестью веков,
Суровые нахмурив свои лица,
Не могут сбросить царственных оков

Развалины ушедших городов,
Там нынче гнезда лишь свивают птицы
Средь одичавших грушевых садов.