Искусство или антиискусство?
25.03.2005
Традиционно искусство всегда ассоциируется с созиданием. Однако в XX веке в нем отчетливо проявились разрушительные тенденции. Низвергались неприкасаемые авторитеты, обесценивались идеалы, вместо мадонн, шокируя обывателей, в музеях появлялись велосипедные рамы и унитазы, изображение распадалось на неодушевленные геометрические фигуры. Реальность почти полностью уничтожалась в абстракционизме...
В этом плане можно сказать, что херсонский художник Евгений Бондаренко являлся типичным порождением своего времени. Разрушение было его стихией. Ему нравилось ломать привычные рамки и стереотипы. Более того, ему удалось развить заложенные в нем деструктивные наклонности до конца - накануне нового 2005 года он совершил добровольный уход из жизни. Он немного не дотянул до 39 лет...
20 марта в Инфо-центре областной научной библиотеки имени Олеся Гончара прошел своеобразный вечер памяти Евгения Бондаренко под названием «Дионисийские евгеники». Была представлена небольшая часть работ художника, сохранившаяся благодаря стараниям его друзей. Почему в название вынесено слово «дионисийские»? Наверное потому, что с Дионисом (в греческой мифологии - бог виноградарства и виноделия. - Прим. авт.) обычно связывают стихийное и неупорядоченное начало в искусстве. Действительно, Евгений был до крайности неуправляем и хаотичен. В последнее время он отдавал предпочтение Бахусу. Правда, с добродушным и беззаботным божеством виноградной лозы и веселья у него было мало общего. Скорее всего художнику был близок мрачный бог смерти Танатос, изначально присутствовавший во всех его произведениях.
Большинство людей привыкли к тому, что искусство должно дарить людям эстетическое наслаждение и положительные эмоции с примесью высоких идеалов. Но ничего подобного творчество Бондаренко в себе не несет. Напротив, глядя на его работы, люди, как правило, испытывали потрясение и боль. Именно этого и добивался автор - встряхнуть скучающих обывателей и передать то, что разрывало его самого изнутри, а заодно заставить людей повнимательней заглянуть в самих себя. Женщины, проросшие железными шипами, окаменевшие лица-маски - вот мир привычных образов Бондаренко.
Что это - искусство или антиискусство, да и искусство ли это вообще? Думается, что это нечто переходное, своеобразная форма протеста. Причем даже не важно против чего. Он мог протестовать против чего угодно: против заурядности и серости, против мещанства и обыденности и даже против факта своего существования, так как по природе был безнадежный революционер. Другой вопрос, зачем нужно такое искусство? Наверное, затем, чтобы время от времени будить общество от спячки и расчищать почву для чего-то нового, что придет потом...
Наталия Голуб
«Гривна-СВ».- 25 марта 2005 г.
Публікація першоджерела мовою оригіналу
