Как умирали генералы
«Воздвигнутые при соборе пирамиды в память опочивающих здесь мужей велят с почтением к себе приближаться».
Путешественник А. Щекатов, 1808 год
Лежащие более двух веков под тяжелыми могильными плитами, они давно уже простили своё забытье потомкам. И не таят зла на тех, кто жил, живет и будет жить в нашем городе, за который они не пожалели живота своего. Тысячи херсонцев ежедневно проходят и проезжают мимо Свято-Екатерининского собора, скользя безразличным взглядом по надгробиям за его оградой. Кто они, эти погребенные? Где и как каждый из них пересек финишную черту своей жизни? (Даты даны по старому стилю)
Предисловие
Пока порт и крепость Очаков (Джанкрименд) были турецкими, Херсону грозило полное уничтожение. После двух неудавшихся попыток турок прорваться к Херсону (1 октября 1787 года и 7-17 июня 1788 года) главной задачей русской армии стало взятие Очакова. Но главнокомандующего, князя Потемкина, охватил страх при мысли о штурме крепости, поражение пошатнуло бы его авторитет непобедимого полководца. Светлейший вместо приступа Очакова выбрал его осаду.
Лето 1788 года проходило в бесплодных ожиданиях. Уже были выкуплены фортификационные планы крепости у французских инженеров, которые вели работы по её укреплению. А князь ждал добровольной сдачи Очакова. С каждым днем он мрачнел и целыми днями злым взором смотрел на крепостные стены, ожидая увидеть желанный белый флаг. Александр Суворов говорил ему: «Одним гляденьем крепость не возьмёшь. Послушались бы меня, давно бы Очаков был в наших руках». Даже командующий Херсонской гребной флотилией адмирал Нассау-Зиген по этому случаю высказал своё мнение, что «…крепость можно было взять ещё в апреле». Лишь тяжелая зимняя обстановка вынудила Потемкина к решительным действиям.
На Николая Угодника (6 декабря) в метель и мороз шесть колонн одновременно с двух сторон – с западной и восточной – начали штурм крепости. Он продолжался час с четвертью и был очень жестоким. Количество только убитых офицеров и рядовых превысило две тысячи человек.
Первые захоронения павших офицеров в ограде Екатерининского собора дали ему высокий титул «Пантеон Херсонской крепости». В преддверии 215-й годовщины штурма Очакова вспомним поименно тех, чей прах покоится в земле у собора.
Его убила собственная шпага
Побывав в Херсоне, Потемкин был крайне удовлетворен виденным: - Молодец Корсаков. Этот не Ганнибал или Гакс. Денег просит мало, а результат налицо. Жаль отрывать его от Херсона, но сегодня в Очакове он нужней.
Прибыв в ставку Александра Суворова, 39-летний инженер-полковник Корсаков получил от генерал-аншефа задание на возведение осадных батарей. На случай вылазки турок из крепости с целью уничтожения орудий Николай Корсаков приказал опоясать батареи глубоким рвом. Утром 24 августа 1788 года инженер-полковник вышел на ежедневный осмотр производимых работ. Обходя одну из карронад (тяжелое орудие), Корсаков оступился и, кувыркаясь, полетел в ров.
Спустившиеся на дно офицеры и солдаты застали его лежащим лицом вниз, а из спины на одну треть клинка торчала его собственная шпага. Не приходя в сознание, Корсаков скончался на месте из-за большой потери крови. Его смерть потрясла Суворова. «Отечество теряет в нём человека редкого», – произнес, перекрестившись, скупой на похвалу генерал-аншеф.
И это было действительно так. Полковник Николай Корсаков был одним из лучших и перспективных инженеров русской армии. Он строил набережную реки Фонтанка в Петербурге, составил проекты городов Симферополя и Севастополя, реконструировал Кинбурнскую крепость, с начала 1784 года руководил строительством Херсона. К тому же Корсаков был храбрым офицером. За героизм, проявленный в сражении с турецким флотом на Днепровском лимане, он был награждён орденом Святого Георгия 4-й степени.
На скромном надгробии инженера-полковника у южной приалтарной стены собора написано: «Здесь друг Отечества почтенный муж Корсаков к жаленью сынов России погребен. Он строил город сей и осаждал Очаков, Где бодрый его дух от тела отлучен. Инженер Господин Полковник и орденов Святого Великомученика и Победоносца Георгия и Святого Равноапостольного князя Владимира кавалер Николай Иванович скончался в 1788 году Августа 24 дня».
Несоблюдение устава смерти подобно
Очаковская крепость входила в десятку лучших европейских фортификационных сооружений. Кроме выгодного рельефного расположения, она выигрывала и тем, что была оснащена и укреплена под руководством французских офицеров-инструкторов. Для её штурма российские войска производили серьёзные осадные работы. Укреплением батарей левого фланга руководил генерал-майор П. С. Максимович. Тут было самое спокойное место. Изредка турки постреливали в эту сторону, не предприняв ни разу вылазок.
Их действия усыпили бдительность генерала, что привело к нарушению устава несения караульной службы. За это он поплатился жизнью, и не только своей. В ту роковую ночь 11 ноября 1788 года Максимович не выставил перед строительными батальонами передовые посты наблюдения. Под покровом ночи две тысячи турок вышли из крепости, спустились к берегу и внезапно напали на спящих «стройбатовцев». Генерал первым стал жертвой своей оплошности. Не успев обнажить шпагу, Максимович пал, сраженный пулей, и тут же был изрублен саблями. Защищая генерала, погибли три офицера и 15 рядовых.
П. С. Максимовича похоронили перед собором, у южной ограды. Со временем надпись на каменной плите стерлась. В 1873 году на надгробии была установлена бронзовая доска с текстом: «Генерал Максимович убит 1 (?) ноября 1788 г. при осаде Очакова».
Турецкий фугас для губернатора
Обелиск на могиле Ивана Максимовича Синельникова – самый красивый в пантеоне Херсонской крепости. Оно и понятно: покойник при жизни был одним из сподвижников князя Григория Потемкина. Синельников – выходец из запорожских старшин. Его род давно пользовался доверием казаков. Учитывая это, светлейший своим ордером от 1 июля 1783 года поручил Синельникову принимать в Херсоне бывших запорожских казаков, которые согласились служить в своём казачьем звании под командованием князя. По роду своих занятий Иван Максимович был сугубо штатским человеком, хотя имел воинское звание генерал-майора. Это он был строителем и первым губернатором столицы новороссийского края – Екатеринослава (ныне – Днепропетровск). Именно он составил маршрут путешествия Екатерины ІІ в наши края.
Незадолго до штурма Очакова Потемкин поручил Синельникову устройство флота и продовольственное снабжение армии.
25 июля 1788 года князь решил ознакомить губернатора с местностью вблизи осажденной крепости. От главной квартиры двинулась кавалькада. Впереди Потемкин в полном фельдмаршальском мундире, расшитым золотом по воротнику, обшлагам, бортам, по швам рукавов и спины. Ордена, звезды, пуговицы, шляпа – все сверкало бриллиантами. Восточное седло и уздечка блистали в лучах утреннего солнца. Да и свита его была в белых мундирах и на богато убранных конях. В арьергарде шел эскадрон кирасир для охраны.
Турецкие наблюдатели вмиг оценили заманчивую цель. Их орудия давно уже пристреляли чуть ли не каждый квадратный метр. Поэтому первое же турецкое ядро с воем пронеслось над головой вовремя пригнувшегося к седлу Потемкина. И уже за своей спиной он услышал глухой взрыв и громкий вскрик. Оглянувшись, князь увидел белое лицо и обрывки мундира в луже крови, из которой пытался встать всегда безупречно и аккуратно одетый Синельников. Его лошадь с разорванным брюхом в предсмертных судорогах била копытами по земле.
Синельников боролся за жизнь стойко, часто теряя сознание от невыносимой боли. Несмотря на вовремя сделанную Стаге – личным лекарем светлейшего – операцию, на следующий день Синельников скончался. Похоронили его в Кинбурнской крепостной церкви. Во время погребения губернатора у Потемкина лились слезы. Черная повязка на левом глазу и та стала мокрой: «Лишился правой руки, потерял лучшего друга, а отечество – героя и честного слугу».
Несколько лет спустя сын Синельникова – Василий Иванович – перенес тело отца из крепости Кинбурн в Херсон, в ограду крепостной церкви. Было это в 1802 году. А к реставрации Пантеона в 1873 году надпись совсем стерлась. В 1902 году потомки Екатеринославского губернатора восстановили памятник, который украсили барельефом с изображением Синельникова, родовым гербом и фигуркой ангела. Сегодня надпись на памятнике гласит: «Генерал-Майору, Правителю Наместничества Екатеринославского и Кавалеру Ивану Максимовичу Синельникову…».
Александр Скороход
Джерело інформації: "Гривна".- № 6 (422).- 06.02.2003.- стр. 29
