on-line с 20.02.06

Арт-блог

06.09.2018, 13:50

Вересень-2018

Знову Вересень приїхав На вечірньому коні І поставив зорі-віхи У небесній вишині. Іскор висипав немало На курний Чумацький шлях, Щоб до ранку не блукала Осінь в зоряних полях. Р.Росіцький

Випадкове фото

Голосування

Що для вас є основним джерелом інформації з історії?

Система Orphus

Start visitors - 21.03.2009
free counters



Календар подій

    123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031

Новини регіону

22.03.2024, 13:15

Книга історій "Плач Херсонщини". Художниця створила ілюстрації використовуючи старослов'янські символи

  Художниця з Херсона Валерія Гуран працювала в Естонії та ...
20.03.2024, 23:16

Сквер на проспекті Незалежності в Херсоні назвали на честь Джона Говарда

  У Херсоні завершилось громадське голосування щодо перейменування ...
20.03.2024, 22:51

Присвятила 50 років свого життя театру. Історія Заслуженої артистки України з Херсона Олександри Тарновської

Заслужена артистка України Олександра Тарновська присвятила 50 років ...

Народный барон

31.01.2008

ОН ВОЗВРАЩАЕТ НА РОДИНУ ЕЕ ДОСТОЯНИЕ
Эдуард Фальц-Фейн разыскивал по всему миру и возвращал Родине, казалось бы, безнадежно утраченные живописные шедевры, бесценные исторические документы: письма, дневники, архивы (в их числе знаменитый архив Соколова - свидетельство об убийстве в Екатеринбурге царской семьи) и целые библиотеки. Он дарил России ее достояние. Список огромен: полотна Репина, Коровина, Бенуа, Лебедева, редкостные гравюры.

ГРАЖДАНСТВО ЗА ПОИЛКУ
Дворцу в Ливадии передан ковер ручной работы с изображениями императора Николая II, императрицы Александры Федоровны и наследника Алексея - дар персидского шаха царской семье к 300-летнему юбилею Дома Романовых. Персидский ковер, украшавший прежде крымскую резиденцию русского царя, Эдуарду Александровичу посчастливилось купить на аукционе в Германии.
Воронцовскому дворцу в Алупке - редчайший «Портрет князя Григория Потемкина» кисти Левицкого, приобретенный у одного нью-йоркского антиквара. Одна из самых удачных находок барона Фальц-Фейна! Так считает он сам.

Все деньги, что поступают от продажи сувениров (у барона в Вадуце два сувенирных магазина), он привык делить на две равные части: одну - для России, вторую - для себя и дочери.
Если бы человеческую память, подобно компьютерной, можно было измерить в килобайтах и мегабайтах, то для памяти барона Фальц-Фейна не нашлось бы подходящей единицы. Она безмерна и бесконечна, как Вселенная.
Менее всего его рассказы напоминали старческие сетования о чем-то былом, безвозвратно утраченном. Нет, не покидало ощущение, будто все, о чем он говорит, случилось днями.
За ним давно и прочно утвердилось прозвище «народный барон». Странный «титул» словно и создан был для одного-единственного в мире человека - Эдуарда Фальц-Фейна.

Не зря ведь он любит повторять: «Такого парня в мире больше нет!»
Это уж точно. Но кто еще может сравниться с ним бескорыстием и широтой души, дерзостью и авантюризмом, оригинальностью ума и трезвостью расчета?!
Ну, и крутила же его судьба! Как стажера-космонавта испытывала на перегрузки! Бросала, словно на гигантских качелях, вверх - вниз! От наследника богатейшей в России семьи, издавшего свой первый крик в фамильном дворце, до полунищего эмигранта, от человека без родины - до одного из самых уважаемых и преуспевающих граждан княжества Лихтенштейн.

- Моя мать постучалась во дворец, и князь принял ее. Она просила только за меня: мой сын Эдуард не имеет гражданства, - сказала она князю, - а, значит, у молодого человека нет будущего.
И князь Франц I решил мою судьбу: объявил местный референдум, и тайным голосованием в декабре 1936-го жители крохотного городка Руггеле проголосовали «за».
Но до этого я построил там поилку для коров. А потом в Ниццу, где я тогда жил, пришла телеграмма из Лихтенштейна с поздравлениєм: я стал подданным князя и полноправным гражданином княжества. Единственным русским! И вдобавок получил титул барона.

Но вряд ли бы правитель Лихтенштейна был столь благосклонен к семье беженцев из России, если бы не давнее знакомство с дедом барона Николаем Алексеевичем Епанчиным. В конце девятнадцатого столетия в Петербурге князь Франц I представлял интересы Австро-Венгрии (княжество Лихтенштейн входило тогда в состав империи), будучи ее Полномочным послом. Его и генерала Епанчина сблизила общая любовь к живописи: много времени они проводили вместе в Эрмитаже, на выставках Императорской Академии художеств. И, покидая Россию, князь заверил своего русского друга, что тот всегда может рассчитывать на гостеприимство в его маленьком альпийском княжестве.

НАСЛЕДНИК РУССКИХ АДМИРАЛОВ
В 1917-м крах гигантской Российской империи сдетонировал и вызвал крах маленькой таврийской империи Фальц-Фейнов. Русские немцы Фальц-Фейны основали богатейшее овцеводческое хозяйство на юге России, знаменитый заповедник «Аскания-Нова», построили фабрики и дворцы, возвели храмы.
В одночасье все рухнуло - бабушку барона Софью Богдановну, владелицу порта Хорлы на Черном море, расстреляли в 1919-м: она наотрез отказалась покидать родину.
Отец - Александр Эдуардович, не вынеся всех несчастий, враз обрушившихся на него, - умер в эмиграции. И если бы не его предвидение и деловая сметка еще в 1905-м, после Первой русской революции, он, решив, что самое время приобрести недвижимость за границей, купил на юге Франции, в Ницце, великолепную виллу «Les Palmiers», - то его семейству пришлось бы влачить в чужих краях нищенскую жизнь. Обосновавшись на Лазурном берегу, вдова Александра Фальц-Фейна вынуждена была продать виллу

«Горек чужой хлеб, - говорит Данте, - и тяжелы ступени чужого крыльца»; - эту истину, подтвержденную русским гением Пушкиным, выверил на себе барон Эдуард Фальц-Фейн.
Жизнь начиналась с чистого листа. В книгу его судьбы, точнее в ее предисловие, вписаны великие имена: Федор Шаляпин и Сергей Дягилев, Игорь Стравинский и Сергей Рахманинов.
Садовник, репортер, гонщик, бизнесмен, - он вобрал в себя динамизм двадцатого века и романтику девятнадцатого.

От житейских невзгод его всегда защищала сень мощного родового древа. Две его ветви: немецкая - Фальц-Фейны, пионеры освоения южнорусских степей, прибывшие на Русь во времена Екатерины II; и российская - Епанчины, представители русского дворянства, ведущие свой род от боярина Федора Кошки (общего предка Епанчиных и царской династии Романовых) - причудливо переплелись в тот самый день и час, когда Александр Фальц-Фейн предстал перед алтарем храма со своей избранницей красавицей Верой Епанчиной.

Вилла «Аскания-Нова» в Лихтенштейне - зеркальное отражение той несуществующей ныне жизни. Осколок былой крымской империи Фальц-Фейнов. Мир мертвых и живых. Вернее, мир Эдуарда Александровича, неделим на ушедших и здравствующих. У него все живы, как у Господа Бога. Их лица проступают в памяти, словно добротные черно-белые снимки в проявителе.
И взирают с портретов на своего знаемого и незнаемого внука и правнука адмиралы Епанчины, верно служившие Царю и Отечеству. Пристально вглядывается монаршая чета - император Павел I и императрица Мария Федоровна. Удостаивает царственного взора сама Екатерина Великая. Дань памяти Эдуард Александрович воздал ей сполна: бронзовый бюст русской императрицы работы знаменитого скульптора Жана Антуана Гудона подарил ее родному Цербсту, когда там в 1995 году, открылся музей Екатерины II. Не так уж далеко от Вадуца немецкий городок, принадлежавший в былые времена князю Анхальт-Цербстскому, отцу принцессы Софии-Фредерики-Августы, будущей государыни великой империи.

В домашней галерее барона есть и портрет последнего российского императора Николая II. Эдуард Александрович - один из немногих на земле, кто помниттепло его рук: в мае 1914-го, во время визита к Фальц-Фейнам в Асканию-Нова, государь держал на руках маленького Эди.
Почти в стольже младенческом возрасте запечатлен и сам будущий российский монарх. Живописное изображение сладко спящего царственного дитя, кисти придворного художника Неффа, открывает домашнюю галерею, что расположилась вдоль парадной лестницы, ведущей на второй этаж виллы. Здесь же - и подлинный репинский эскиз казаков, пишущих письмо турецкому султану. Портреты адмиралов Епанчиных, Екатерины Бибиковой, супруги Светлейшего князя фельдмаршала Михаила Кутузова, последней русской императрицы Александры Федоровны.

Но самый любимый для Эдуарда Александровича - портрет матери.
Верочка, Вера, Вера Николаевна. Петербургская барышня, красавица. В юности он любил подразнить своих подружек фотографией юной мамы, вызывая их жгучую ревность. И когда очередная обожательница готова была закатить скандал своему ветреному любовнику, тот гасил ее пыл: «Ну, что ты злишься, это же моя мама!» Эффект был ошеломительным. До сих пор Эдуард Александрович по-детски радуется своим былым удачным розыгрышам.

МЕЦЕНАТ И ЖИЗНЕЛЮБ
Нет, обращения «почтенный» и «старейший» - не для барона. Он все тот же беззаботный Эди, щеголявший в куртке с разодранными локтями, удачливый любовник, щедрый меценат и великий жизнелюб.
В девяносто два получил право управлять автомобилем еще на несколько лет. Знакомый доктор заверил его, что, если бы не знал возраст своего пациента, не поверил: сердце, легкие, желудок, как у тридцатилетнего!
Но в паспорте впечатана строка -14сентября1912года. И никуда от этой самой важной даты - точки отсчета земного бытия - не уйдешь!
- Не привык тащиться, как черепаха (стрелка на спидометре вздрагивает на отметке 140!) Раньше носился по Европе со скоростью 250 километров в час. О, меня штрафовала полиция всех стран!

В тридцатых-сороковых годах минувшего века барон Фальц-Фейн слыл лихим гонщиком, участвовал во многих престижных мировых ралли. Теперь за рулем Эдуарду Александровичу приходится осторожничать. Ах, как это не в его характере!
Черный спортивный «мерседес» на фоне заснеженных Альп - кадр на фотопленке и в памяти.

ЕМУ О МНОГОМ НУЖНО РАССКАЗАТЬ
- Меня никто здесь не понимает. - Ну, зачем ты помогаешь России, даришь ей такие дорогие подарки?! Ведь твою семью лишили всех богатств, бабушку расстреляли, отец умер в эмиграции, твоя семья и ты сам приняли столько лишений.
- Это же другая Россия и другие люди, - отвечаю им, я просто переворачиваю страницу. И все.

Но есть обиды, что засели в памяти, как занозы. И одна из них особенно болезненна. Так уж вышло, что идея перезахоронения праха Федора Шаляпина пришла в голову его другу писателю Юлиану Семенову (вместе с ним они создали Международный комитет по поиску Янтарной комнаты), а затем стала и его, барона Фальц-Фейна. Сколько было треволнений, переговоров и с сыном певца Федором Федоровичем Шаляпиным, и с советскими властями, и с тогдашним мэром Парижа Жаком Шираком, сколько усилий положено на то, чтобы человеческая и историческая справедливости восторжествовали. А его, главное действующее лицо и вдохновителя этой гуманной акции, попросту забыли пригласить в Москву!

Как это, до обидного, по-русски! Он узнал из газет в Монте-Карло, где гостил у дочери, что прах великого певца предан родной земле, в Москве, на Новодевичьем кладбище. К горечи обиды примешивалась и радость: его усилия не обратились сиюминутной суетой, это - работа на вечность.
Не скрывает своей обиды и на Дмитрия Набокова, сына писателя. Вообще-то, с Набоковыми Фальц-Фейны всегда дружили и даже состояли в близком родстве.
- Нет, с Дмитрием я теперь не дружу. Зачем он отдал книги своего отца на «Сотбис»?! Почему не подарил России?

И еще возмущает его явная историческая несправедливость: сорокалетнего князя Георга Юрьевского, живущего в Швейцарии, официально не признают наследником царского рода.
- Какой он Юрьевский?! Он - настоящий Романов! Правнук Алек-
сандра III. Что за глупость придумали: Катя Долгорукова - морганатическая жена? Да князья Долгоруковы древнее Романовых!
Огорчает барона и то, что его молодой друг, Светлейший князь, почти не знает русского языка.

- Русские люди с историческими фамилиями должны говорить по-русски!
Барон не скрывает своей гордости: Фальц-Фейны породнились с Федором Достоевским. В знак памяти и любви к русскому гению восстановил надгробия на могилах дочерей писателя: Софии, умершей в младенчестве, - в Женеве, и Любови Федоровне - в итальянском Больцано.

ЧЕЛОВЕК-ПЛАНЕТА
Эдуарда Александровича, по праву, можно считать автором любопытного исторического открытия: именно он, опираясь на найденные им архивные документы, доказал, что русский полководец Александр Суворов в октябре 1799 года, после перехода с армией через Альпы, сделал краткую остановку в княжестве Лихтенштейн. В честь этого события в Бальцерсе на средства барона и по его проекту была открыта мемориальная доска. И еще Эдуард Фальц-Фейн стал инициатором выпуска юбилейной почтовой марки и открыток с портретом генералиссимуса. Но прежде он заручился высочайшим соизволением князя Лихтенштейнского Ханса Адама II. По правде сказать, сделать это было несложно: ведь князь - давний добрый знакомый барона, да к тому же еще и сосед.

Вилла «Аскания Нова» и княжеский замок разместились поблизости, на живописном горном склоне.
- Каждое утро встаю со словами: жив? А, жив! Ну, тогда пойдем чай пить!
И каждое утро одна неотвязчивая мысль: что будет с домом, с русскими картинами? Потом, после него? Хотя и сознает, что Потом ему-то будет все равно. Но так уж устроен он, Эдуард Фальц-Фейн, что обо всем должен позаботиться еще при жизни. И на русском кладбище Кокад в Ницце, рядом с могилами матери и деда, есть и... его, собственная. На ней - памятник с фотографией, где он, барон Эдуард Фальц-Фейн, красивый и полный сил, и табличкой с одной лишь открытой датой - годом рождения.
Мне довелось видеть эту самую необычную в мире могилу. И, может быть, самую оптимистическую: ведь ее «обладателю» можно позвонить, поболтать о жизни и даже увидеться с ним.

Барон объясняет просто: «Чтобы никому потом не морочить голову».
Ну, а разживой, болит его голова, пытаясь разрешить непосильную задачу: как направить ход событий, когда его, барона Фальц-Фейна, не буде туже на белом свете. Значит, нужно думать сегодня и о судьбе «Аскании-Новы», и судьбе русских книг, картин, всех милых и дорогих реликвий, что «избрали» его дом своим пристанищем. Неужели им вновь предстоят странствия по свету - чужие страны, чужие руки? Как больно сознавать, что прекрасная коллекция русского искусства, созданная ценой неимоверных усилий, вобравшая его жизнь, мечтания, надежды, восторги, будет разбита, растащена по разным углам?!

И как сделать так, чтобы не обидеть дочь Людмилу (она живет в Монако) и внучку Казмиру, своих наследниц, и не обидеть Россию?
Днем назойливые мысли отгоняют дела, а ночами, когда царствует бессонница, они просто невыносимы.
Сказано ведь в святом писании: «Копите сокровища нетленные...» Он копил земные, но, расставаясь с ними, обретал вечные.
Во Вселенной среди Галактик, звезд первой величины, странствующих комет, пилотируемых кораблей и космического мусора, свершает свое вечное вращение планета, нареченная его именем. Где-то между орбитами Марса и Юпитера.Малая планета «Фальц-Фейн», открытая крымскими астрономами. Не чудо ли: человек при жизни владеет собственной планетой? Состарившийся Маленький принц. С ясными детскими глазами и чистой.незамутненной пагубными страстями душой. Непосредственный, доступный и царственный одновременно.

Странно: за долгие годы так и не прилипла к его душе житейская скверна.
Он очень любит свою маленькую земную планету «Аскания-Нова». И, подобно герою Сент-Экзюпери, украшает ее, сажает цветы. Яркие красочные аллеи из нарциссов, ирисов и тюльпанов. И ведут эти цветочные дорожки к границе владений барона Фапьц-Фейна и нынешнего властителя Лихтенштейна князя Ханса Адама И, к памятной стеле князя Франца !. Ведь именно он даровал когда-то бедному эмигранту из России гражданство и титул.

Да и по первой своей профессии Эдуард Александрович - садовник, окончил школу цветоводства во французском Антибе.
Парадокс: его биографию не смогут вместить несколько увесистых томов, и она укладывается всего в два слова: барон Фальц-Фейн.
Человек-легенда, человек-планета и, наконец, просто Человек.

Артур ЛИТОВЧЕНКО
Херсонський вісник.-31.01.2008
 

1. 17.05.2009 18:30
Николай ПЛИСКО

УАЧИ, ПРОЦВЕТАНИЯ И ВСЕХ БЛАГ НАСТОЯЩЕМУ БАРОНУ Фальц-Фейну!

С уважением.

Николай ПЛИСКО, г.Минск.

Напишіть свій коментар

Введіть число, яке Ви бачите праворуч
Якщо Ви не бачите зображення з числом - змініть настроювання браузера так, щоб відображались картинки та перезагрузіть сторінку.