Когда-то от чиновников требовали подтверждение их благонадёжности...
Как это ни странно звучит, но очень давно, ещё в прошлой жизни, задолго до революционных событий 1917 года, уничтоживших самодержавный строй в бывшей империи, количество чиновников на душу населения не превышало разумные пределы
В среднем в самодержавной стране эта цифра колебалась в пределах 60-65 чиновников разного разряда на тысячу не облечённых властью государевых подданных.
Согласно переписи конца XIX века, не затрагивавшей, впрочем, сателлитов империи Польшу и Финляндию, чиновничество было представлено цифрой 435820 чиновников на 122 миллиона проживавших в стране человек. Похоже, это было одно из самых скромных соотношений в масштабах стран, имевших определённый вес на международной арене.
Судите сами, согласно статистике конца XIX века, на каждую тысячу жителей в Великобритании приходились 73 чиновника, в Соединённых Штатах их было уже 115! Однако самой чиновничьей страной была всё же законодательница мод Франция, где на тысячу человек «с лопатой» приходилось аж целых 180 руководителей - то есть по одному на 5 с половиной человек! И эти 5 с половиной человек кормили и обеспечивали всеми необходимыми благами одного «руководящего» дармоеда! Причём, конечно, чиновничьи жалования не шли ни в какое сравнение с мизерными заработками основных производителей, да и налоги на содержание этой армии «руководителей» в любом случае всё равно приходилось платить простым смертным. В начале XX века, с 1902-го по 1912-й даже все потрясения, колебавшие основы Российской империи (как то русско-японская война или репетиция грядущей революции, произошедшая в 1905-м и продолжавшаяся как минимум до 1907 года), вовсе не сократили рост подданных императора Николая II. В тот период население империи выросло ещё почти на 3,7 миллиона человек!
Государственное и внетабельное чиновничество просто не успевало наращивать свои командно-руководящие силы вслед за этими внушительными цифрами, хотя и очень старалось. Ведь весомый чин с хорошим жалованием на протяжении долгих столетий был пределом мечтаний многих поколений.
Вспомним, что ещё в первой половине XIX века поэт Александр Пушкин в записке «О народном воспитании», поданной им императору Николаю I, обращал его высочайшее внимание на проблему роста чиновничества: «Чины сделались страстью русского народа... В других землях молодой человек кончает круг учения около 25 лет; у нас он торопится вступить как можно ранее в службу, ибо ему необходимо 30-ти лет быть полковником или коллежским советником... Конечно, уничтожение чинов (по крайней мере гражданских) представляет великие выгоды; но сия мера влечёт за собою и беспорядки бесчисленные, как вообще всякое изменение постановлений, освящённых временем и привычкою».
Что и говорить, совсем не редко случалось, что 17-20-летний мальчишка, о чьём будущем своевременно позаботились близкие, записав его во младенчестве в какой-либо «элитный» армейский полк, числился уже полковником, не «нюхавши пороха» и имевши весьма смутное представление даже о военных терминах. Примером тому, похоже, служит плита на территории некрополя Екатерининского собора в Херсоне, на могиле казачьего полковника Войска Донского Петра Мартыновича, погибшего в возрасте 21 года во время осады Очакова. На могильной плите стихотворная эпитафия: «Я видел в жизни всё, был генеральский сын. Донским полковником Отечеству служил». Двадцатилетний полковник, видевший в жизни всё - и когда только успел? Немного отступив от темы, отмечу, что красивая легенда о том, что полковник Мартынович накануне битвы, в которой он был убит, предчувствуя это, оставил приятелю записку с сочинённой «им самим» эпитафией, которая должна была украсить его могилу в случае смерти, не соответствует действительности. Чин генерала был пожалован отцу Петра Мартыновича лишь спустя несколько лет после смерти сына.
Впрочем, армейское «чиновничество» - это несколько другая, хотя и очень близкая гражданскому чиновничеству тема. Недаром ведь в «петровские» времена был высочайше утверждён «табель о рангах» - свод ступеней служебной лестницы для гражданских и военных чинов.
Уже упоминаемое здесь «поступление на службу в младенческом возрасте» имело своей целью как можно быстрее получить высокий чин, ведь для того, чтобы «честно» дослужиться до 3-го класса табели о рангах (тайный советник в соответствии со статскими званиями), чиновнику требовалось не менее 50 лет!
Посему определённые на службу неразумные ещё младенцы, успешно поднимавшиеся вверх по карьерной лестнице, даже не ведая сего, считались находящимися в отпуске до завершения своего полного образования и реального вступления в должность. К концу 80-х годов XIX века полностью сложилось и было закреплено законодательно титулование чинов. В отделе редких и ценных книг Херсонской областной научной библиотеки им. Олеся Гончара хранится Полный письмовник с образцами и формами различных документов: «письма деловыя, коммерческия, просительныя, рекомендательныя, известительныя, поздравительныя и иные всякого рода».
Кроме того, в отделе девятом приложена «таблица титулов»: «Князю или графу пишется Ваше сиятельство; первым двум классам пишется Ваше высокопревосходительство (канцлер, генерал-фельдмаршал, генерал-адмирал, действительный тайный советник, генералы от артиллерии, кавалерии, инфантерии...) Чинам третьего и четвёртого классов пишется Ваше превосходительство (генерал-лейтенанты, генерал-майоры, тайные советники, действительные статские советники и т. д.). Обращаясь к лицам, имеющим чин пятого класса, пишут: Ваше высокородие... От шестого до восьмого класса включительно употребляют титул Ваше высокоблагородие (полковники, подполковники, капитаны, коллежские асессоры, коллежские советники и т. д.). Остальные чины пользуются титулом Ваше благородие».
Титулование, но не чиновничестве, было упразднено в период буржуазной февральской революции 1917 года - все бывшие «превосходительства» стали обыкновенными гражданами.
Интересно,что с окончательной победой советской власти в 1920-м в Советской России вдруг стремительным темпом обозначился рост численности новой, «народной» бюрократии. И если в 1922 году при численности населения более 133-х миллионов человек в рядах руководящего аппарата значились руководящего аппарата значились более 700 тысяч руководителей, то к периоду развала СССР, в 1985-м, на 276 миллионов советских граждан приходилась уже армия из двух с половиной миллионов руководителей.
Похоже, именно в советское время, на пике роста в стране бюрократического аппарата, и возник миф о погрязшей в болоте беспросветной бюрократии царской чиновничьей России. А ведь если обратиться к самодержавным законам, регулировавшим непосредственную служебную деятельность чиновников до 1917 года, можно отыскать много интересного, что не мешало бы ввести в сферу нынешнего украинского законодательства. К примеру, чиновникам было категорически запрещено приобретать недвижимость и имущество, «если продажа оного была поручена им по службе». Наказание в подобных случаях следовало незамедлительно, и было весьма серьезным, вплоть до лишения чина и дворянства, с последующим тюремным заключением, которое милостиво могли заменить отправкой рядовым в войска.
Чтобы чиновники не могли злоупотреблять своим служебным положением, им категорически запрещалось заниматься ходатайствами по частным делам в тех учреждениях, в которых они служили, а также занимать одновременно две или более должности, если эти должности были зависимы или подчинены одна другой. Интересен и тот факт, что, государственная служба для высших должностных лиц была несовместима с участием в железнодорожном, пароходном, страховом и других торговых и промышленных товариществах, а также в общественных и частных кредитных ассоциациях.
Кроме этих ограничений, чиновники не имели права быть поверенными в делах производственных и коммерческих объединений. Были чётко определены рамки чиновничьих должностей, находясь на которых он мог заниматься коммерческой деятельностью. Однако если впоследствии чиновник получал более высокую должность, несовместимую с коммерческой деятельностью, он обязан был сделать свой выбор в пользу одного ряда деятельности.
Если же в течение трёх месяцев государственный муж, не сделав выбора, продолжал заниматься коммерческой деятельностью, его увольняли, даже не взирая на прежние его заслуги.
Следующим особо важным фактором для армии самодержавных чиновников были их политическая благонадёжность и лояльность по отношению к правительству. Без сих «краеугольных основ» нечего и думать было обрести достойную должность. К примеру, отрывок из письма директора Херсонского земского сельскохозяйственного училища преподавателю Эриху Христиановичу Бурзи (отцу разведчика Валериана Бурзи, погибшего на территории Польши в апреле 1945 г.): «Милостивый государь Эрих Христианович... Покорнейше прошу Вас приехать возможно скорее в г. Херсон к месту Вашего нового служения и, если возможно, привезти с собою для приобщения к Вашим документам и свидетельство о Вашей политической благонадёжности, которое нужно будет мне при представлении Вас к исполнению обязанности преподавателя вверенного мне училища Департамента земледелия».
А ещё при поступлении на службу, кроме свидетельства о благонадёжности, чиновник должен был подписать бумагу о том, что не будет входить ни в какие тайные общества, не станет принимать участие в забастовках и подрывах государственных основ. В противном же случае чиновник мог вылететь со службы «за несовместимые со служебным долгом поступки и политическую неблагонадёжность», причём, как гласил закон от 7 ноября 1850 года, чиновник может быть уволен даже в том случае, если его вина не может быть доказана фактами. Как говорится, «лучше перебдеть...».
И в заключение - один маленький нюанс, вытекающий из признания статуса политической неблагонадёжности за ответчиком. В этом случае человек не только терял место своей работы и уже не мог устроиться на равноценную, но и терял право на пенсионное обеспечение по старости...
Александр Захаров
Джерело інформації: «Гривна».- №17 (1014).- 29.04.2021.- стр.5
Публікація першоджерела мовою оригіналу
