Рожденная революцией
В прошлом номере «Cубботнего выпуска» мы рассказали о Херсоне в период буржуазной революции, упразднении полицейской службы и рождении «народной» милиции в теперь уже свободной от царского самодержавия стране. Сегодня – продолжение темы
Первой «крупной» операцией новой херсонской милиции можно, пожалуй, считать борьбу с пьянством. Уже спустя несколько дней после смены власти, 9 марта 1917 года, местные газеты отметили весьма прискорбное явление: в городе был зафиксирован завоз бочкового вина, а на улицах появилось множество пьяных. Местная милиция рьяно взялась за наведение порядка. По сути, разговорить задержанного пьяного не составляло особых трудностей, поэтому через несколько дней газеты отмечали успех работы милиции: «В течение нескольких ночей в разных местах города было обнаружено громадное количество вина в бочонках. Честь и слава г. г. офицерам и милиционерам!».
Спиртное уничтожалось тут же на месте – и по грязным, пыльным улицам, вызывая слёзы на глазах страждущих, бежали ручьи хмельного. Задержанные за спаивание народа торговцы прямиком отправлялись в камеры ожидать решения суда. Здесь нужно отметить, что, несмотря на эйфорию от объявленной «свободы» и роспуск арестантов из мест заключения, новая власть никак не могла обойтись без тюрем. Некоторая часть местных узилищ вновь заработала, принимая на бесплатный постой потенциальных клиентов.
Херсон до Октябрьского переворота
Конечно, времена были неспокойные, а новоиспечённые стражи правопорядка – плохо подготовленные, чтобы поддерживать образцовый порядок в городе. Поэтому справиться с воровством и грабежами, пьянством в городе оказалось не так-то просто. Местные газеты сообщали: «Пьянство в Херсоне развивается с каждым днём всё больше и больше. Во всех “чайных”, “домах свиданий” и притонах вино, спирт и коньяк продаются беспрепятственно. Это не секрет даже для милиции».
Произошло то, чего боялась уже несуществующая самодержавная власть, которая ввела ещё до начала германской войны ограничение на продажу и потребление спиртных напитков. Известно, что осенью 1916 года всех начальников губерний ознакомили с новым секретным документом, утверждённым МВД. Назывался этот документ «О порядке уничтожения при наступлении чрезвычайных обстоятельств крепких напитков с практическими указаниями о технологических приёмах уничтожения означенных напитков». В нём в частности говорилось: «Было отмечено, что в казённых и частных местах выделки, хранения спиртных напитков ввиду воспрещения свободной торговли скопилось громадное количество напитков. В случае возникновения каких-либо беспорядков, особенно в районах их хранения, эти запасы представляют громадную опасность в отношении охраны государственного порядка и общественного спокойствия… Необходимо устроить приспособления для спуска самотёком спирта и других напитков в водоёмы (реки и т. д.), в каналы, колодцы или овраги, для чего должны были быть проложены в земле трубопроводы или закрытые желоба…».
Полицейские чины единогласно подтверждали важность этого мероприятия, так как «за отсутствием винных лавок всё внимание населения, возвращающегося по окончании войны, будет устремлено на запасы спирта». Может быть, где-то и решились уничтожить спиртные запасы, однако, похоже, большая часть их всё же была спасена, так как торговля водкой, вином и различными суррогатами продолжалась, а пьянство в 1917 году повсеместно принимало широкие масштабы.
А вот с главным продуктом питания, хлебом, проблем было куда больше: «Вчера в городе снова ощущалась нехватка хлеба. До конца дня в пекарнях хлеба совершенно не было, затем он появился, но в крайне ограниченном количестве. Длинные “хвосты” в течение целого ряда часов стояли у городских пекарен в ожидании своей очереди. Продавали не более 2–3 фунтов в руки…», – писала газета «Родной край». Если учесть, что фунт – это всего-то 453 г, а для многих семейств хлеб являлся основным продуктом питания, то несложно догадаться, какими эпитетами награждал народ власть и местных торговцев. Да что там эпитеты! Новоиспечённой и неумелой ещё милиции приходилось сдерживать воинственные эмоции подогретой спиртным толпы, рвавшейся громить пекарни и торговые лавки.
Октябрьский переворот усугубил проблемы…
К концу октября 1917 года – в преддверии Октябрьского переворота – на заседании под предводительством губернского комиссара Временного правительства Сергея Юрицина было решено привлечь для охраны спокойствия в городе эскадрон крымского конного полка. А ещё через несколько дней, 25 октября, телеграф принёс в Херсон известие о свершившейся под предводительством большевиков революции…
28 октября в «Родном крае» было опубликовано воззвание от первых лиц города: «Тёмные силы, жадные к наживе, будут стараться использовать темноту и будут распространять злые слухи. Не поддавайтесь влиянию этих злых людей. Мы, представители революционной правительственной власти, стоим на стороже общих интересов всех граждан г. Херсона. Мы не допустим никаких насилий и грабежей. Мы не остановимся перед применением оружия. Мы выполним наш долг до конца. Помните же, что родина и революция призывают вас к исполнению гражданского долга. Никаких сборищ, никаких выступлений в эти дни». Да разве удержит какое-то воззвание «истинных патриотов»?
Новый крутой вираж в истории страны только усугубил существовавшие проблемы. По Херсону ходили и митинговали под красными знамёнами толпы трудящихся и примкнувших к ним, а экономическая ситуация в городе в это время становилась невыносимой. Без того уже выросшие за последний год цены на необходимые продукты катастрофически взлетели вверх. Открывшийся 30 ноября созванный по инициативе Временного совета народных комиссаров Херсонской губернии губернский съезд представителей рабочих, солдатских, крестьянских депутатов, городских и земских самоуправлений губернии принял резолюцию, согласно которой Херсонская губерния была признана неделимой частью Украинской федеративной республики.
Интересно, что в этот момент в прессе всерьёз муссировался вопрос образования нового Причерноморского государства, куда, по предположению авторов этого проекта, должны были войти страны Румыния, Болгария, Украина, Таврическая губерния и Кубанские области… Ну а первый украинский флаг в Херсоне появился над зданием земства с надписью: «Хай живе вільна Україна в Російській Федеративній республіці». Впрочем, участь городских обывателей от этого легче не стала. Рубль обесценивался всё больше, а посему «достаточная» публика, имевшая сбережения в банках, бросилась изымать свои вклады. Однако не тут-то было. Во избежание краха банки пошли на крайнюю меру: установили предельную норму выдачи наличности – 250 рублей в неделю.
Милиционеры хотят кушать…
В довершение всех бед служащие городской народной милиции объявили забастовку! Пожалуй, это был беспрецедентный случай в истории правоохранительных органов с самого начала их существования до сегодняшнего дня. Отчаявшиеся милиционеры обратились через прессу к херсонцам: «Граждане! Мы знаем, что наше учреждение – милиция – не пользуется особенными вашими симпатиями. Мы знаем, что по теории преемственности нам передали все грехи и часть тёмного пришлого упразднённой полиции. Мы знаем также, что эпитеты вроде “дармоеды, бездельники” – это те ласкательные имена, которыми милиционеры обычно награждаются. И тем не менее, зная всё это, мы к вам обращаемся, граждане, в дни нашей борьбы за естественное право – право быть накормленными…».
Так вот нерадостно для местной милиции, впрочем, как и для всех других граждан разваливавшейся империи, заканчивался 1917 год…
Александр Захаров
Джерело інформації: газета "гривна", 2018 р.
Публікація першоджерела мовою оригіналу
